«Она такая же, как мы, поэтому бери, не думая! Обо мне не беспокойся – самый пик моих переживаний уже позади, так что помогать придётся ей. Но это даже неплохо – она врастет душой не в кого-нибудь, а в нас, соответственно, команда обретет еще один краеугольный камень, вышибить который будет практически невозможно…»

Приблизительно также «должно было успокоить» и сообщение Беклемишевой, прилетевшее следом:

«С момента их прилета в гости общаюсь с Татьяной Константиновной и, опосредованно, с Анной Николаевной. Передаю им самые интересные цитаты. Обе в ужасе и рвутся в гости. «Вправлять мозги этой дурехе». Тем не менее, в один голос просят ее услышать. И клянутся всем, чем можно и нельзя, что это не игра и не подстава…»

Я почесал затылок, «стимулируя» мыслительные способности, и быстренько накидал ответ Панацее:

«Если могут, то пусть прилетают – посмотрим на Ульяну в естественных условиях».

А пока она читала это предложение и списывалась с Романовой, обратился к гостье:

– Ульяна Всеволодовна, мне более-менее понятны мотивы большинства ваших решений. Напрягает только нестандартный «тюнинг» тактического комплекса. Объясните, пожалуйста, зачем вы придумали эту дурь?

Девушка пожала плечами:

– Говорят, что у вас на Рубеже слово дворянина еще не обесценилось. В моем окружении все значительно хуже – абсолютное большинство помнит о своих обещаниях только до тех пор, пока это удобно и не создает проблем. Я не знала, поверите ли вы уроженке Белогорья, и была не готова ждать, пока вы на практике убедитесь в том, что мне действительно можно доверять. Поэтому поставила себя в условия, в которых вы будете в состоянии проверить искренность любой фразы, воспользовавшись возможностями внешнего управления тактическим комплексом и проанализировав изменения параметров организма. Кстати, отключить «тюнинг» получится не раньше, чем через год – не хочу, чтобы великодушие помешало вам доверять, но проверять все то, что внушает сомнения!

В теории, эти объяснения звучали не так уж и плохо. Если, конечно, не считать плохим жизнь в окружении личностей, не держащих данное слово. А на практике… на практике я понимал, что за симпатичным фасадом может обнаружиться все, что угодно. В общем, решил не торопиться и позадавать вопросы:

– Скажите, пожалуйста, в каком звании и с какой должности вы ушли в запас?

– Капитан-лейтенант. Последний год была командиром летного крыла тяжелого ударного крейсера проекта «Авангард».

Должность откровенно порадовала. И совсем не потому, что командиру летного крыла «Авангарда» подчинялось пятьдесят с лишним пилотов и столько же техников. Она была насквозь боевой, поэтому на нее никогда не ставили «на вырост», по знакомству или за «горизонтальные» заслуги. Наоборот, на абсолютном большинстве боевых кораблей ВКС ее занимали самые надежные офицеры, способные в экстремальной ситуации заменить командира корабля.

– Позывной, прозвище среди подчиненных, количество благодарностей и взысканий? – продолжил я, мысленно отметив, «лучший пилот флота по мнению любимого начальника» не получил бы столь «теплое» место ни за какие коврижки.

– Ведьма. Сука. Четыре на тридцать три.

Тут тоже было чему порадоваться: насколько я знал, в боевых флотах позывные, полученные во время учебы, игнорировались, а вместо них давались новые. Причем не кем-нибудь, а самыми уважаемыми ветеранами подразделений. И эти позывные практически всегда отражали одну из самых значимых черт характера. С прозвищами тоже было непросто. Особенно у девушек. Все сладенькое и миленькое свидетельствовало о безотказности. В самом прямом смысле этого слова. Определения, связанные с внешностью – о неуважении сослуживцев. А такие, как у Телепневой – о требовательности, жесткости, бескомпромиссности и нетерпимости к панибратству. Не менее информативными были и цифры. Получить благодарность с занесением в личное дело во время службы в ударных флотах, базирующихся во внутренних системах Империи, было невероятно сложно. А две и более – практически нереально. Получалось, что эта девушка действительно была профессионалом экстра-класса, что косвенно подтверждалось и количеством взысканий: средненький пилот, в принципе не умеющий прогибаться перед начальством, вылетел бы со столь ответственной должности после первого же проигнорированного предупреждения!

– Миленько… - хмыкнул я, уложив в голове все вышеперечисленное, потом подумал и задал следующий вопрос: - А что у вас с мужем, детьми, любимым или любимой?

Ульяна Всеволодовна равнодушно пожала плечами:

– Замужем не была. Детей нет. Любимого или любимой тоже.

– А что так? – поинтересовалась Забава, вне всякого сомнения, включив режим врача.

– Спать с начальством или подчиненными не по мне. Сослуживцы, занимавшие равные должности, не интересовали по самым разным причинам. Одноразовые связи надоели. Ну, и для полного счастья, флота базируется в системе Нальчик.

Услышав последнее слово, я ей искренне посочувствовал – служба в системе, в которой проживала большая часть мусульманского населения Империи, просто не могла быть простой. Хотя бы потому, что для местных мужчин девушка, одевшая мундир, автоматически переставала быть девушкой и превращалась в не пойми, что.

«Ты не о том думаешь…» - написала в ТК-шку Забава. А когда я вопросительно выгнул бровь, прислала еще одно сообщение: - «Она с детства называла Романова дядей Петей, а значит, имела возможность в любой момент перевестись куда угодно, но так ею и не воспользовалась. Через гордость переступила только после того, как потеряла сестру и отца, то есть, в абсолютно безвыходной ситуации. И сделала все, чтобы получить призрачный шанс войти в нашу команду – вышла из рода, уволилась в запас, стала прозрачной, как стекло, и, по сути, превратила себя в твою вещь! А теперь представь себя на ее месте и скажи, смог бы ты сделать больше?!»