– Но ведь есть определенные правила! – взвыл он, когда мы с Панацеей скрылись внутри «Хищника», а Логачев шагнул к дверному проему.

– Да, есть… - согласился он уже изнутри. – Поэтому военнослужащие военно-космических сил являются на награждения не в цивильной одежде, а в форме. Точнее, в парадном варианте того обмундирования, в котором они выполняли свой долг перед Империей. Мы, порубежники, тоже выполняем свой долг перед Империей. Приблизительно в таком виде. А парадных мундиров у нас нет.

Как только он завершил этот монолог, ожил Императорский Гвардеец, до этого момента стоявший неподалеку и изображавший статую. Лица, закрытого шлемом с поляризованной линзой, видно не было, но этого и не требовалось – вполне хватило голоса, в котором звенела сталь:

– Ярослав Викторович, Забава Олеговна, Дарья Алексеевна! Его Императорское Величество дает вам свое высочайшее соизволение явиться на церемонию в таком виде.

Елагин перековался чуть ли не раньше, чем гвардеец закончил говорить:

– О, а вот и решение! Значит, пока лейтенанты Вахрамеева и Гордеева для единообразия будут переодеваться в форменные мундиры, снимите и оставьте в флаере эти ваши полумаски.

– Моя голова стоит пятьдесят миллионов дирхамов… - равнодушно напомнил Логачев. – Любой, кто находится рядом – потенциальный рычаг давления или заложник. Я не собираюсь облегчать работу тем, кто претендует на эти деньги, а значит, маски останутся на месте…

…До начала личного досмотра и финального инструктажа Денис Матвеевич действовал на нервы сплошным потоком Особо Ценных Указаний. А потом нам улыбнулось Счастье: в первое помещение его не впустили, а из второго выставили, как нашкодившего мальчишку! Кстати, последнее мероприятие оказалось на удивление коротким и простым – нас попросили заменить кобуры и ножны на чуть более «продвинутые» аналоги, залили на ТК-шки программки с говорящим названием «Суфлер», показали обучающий ролик, а затем дважды прогнали по интерактивному тренажеру, имитирующему награждение. Зато после «сдачи зачета» порадовали неожиданным «бонусом» - подняли на два этажа выше и оставили в гордом одиночестве в небольшой, но очень уютной комнатке. Правда, где-то через четверть часа к нам нагрянули «гости». Но без Елагина. Двое Гвардейцев сразу замерли по обе стороны от входной двери, а Романов взял быка за рога. Естественно, уже после того, как поздоровался и попросил ИСБ-шниц ненадолго выйти в соседнее помещение:

– Ярослав Викторович, по утверждениям моих аналитиков, в прошлый визит вы и ваша команда чувствовали себя в разы спокойнее, чем сейчас, а изменения в вашем нынешнем внутреннем состоянии нельзя объяснить волнением перед церемонией награждения или так называемым «страхом сцены». Я не сомневаюсь в их профессионализме, поэтому хотел бы услышать объяснения.

– Ваше Импера-…

– Без чинов!

– Петр Николаевич, прошлая партия Большой Игры, в которой я принял участие, закончилась моим выходом из рода. Чем закончится эта, пока не знаю, но особых иллюзий уже не строю – несмотря на то, что князь Мещерский, вроде как, следует не букве, а духу договора, вокруг нас начались очень нездоровые телодвижения. Причем со стороны тех, кто играет на нашей стороне.

Император, затянутый в парадный мундир со стоячим воротником, нехорошо прищурился и хищно раздул ноздри:

– А чуть подробнее можно?

– Извольте! – пожал плечами Локи и вывесил в центре комнаты нарезку из фрагментов нашего визита в демонстрационный зал концерна «Ижевскiй Оружейный Заводъ», дал Императору досмотреть его до конца, а затем заменил финальный кадр на четыре голофото: - А вот еще одна интересная подборочка. Верхний ряд – девушки, за которыми я ухаживал на Рубеже. Нижний – сотрудницы ИСБ, которых подобрали на замену сестрам Шереметевым. Да, с этой парочкой мы уже нашли общий язык и готовы продолжать работать, но общая тенденция настораживает.

– Это не Мещерский. И не я… - скрипнув зубами, гневно прошипел Романов, вне всякого сомнения, ярясь не на нас. Потом с хрустом сжал правый кулак и продолжил: - Прошу прощения за самодеятельность излишне инициативных личностей! Они будут наказаны и лишены любой возможности вмешиваться в ход игры. А те, кто будет назначен им на замену, получат недвусмысленные инструкции. Порукой тому мое слово!

Ярик склонил голову в знак того, что принимает извинения, но без особого энтузиазма. Романов вспыхнул, несколько мгновений «давил» его взглядом, а затем понимающе кивнул:

– Да, у вас есть все основания сомневаться. Поэтому… - тут он на мгновение «поплыл» взглядом - …вот мой личный контакт. На всякий случай. А вот «вездеход», дающий право посылать куда подальше младший командный состав всех силовых структур Империи.

– Оба – до первой ошибки… - явно увидев в файлах что-то знакомое, прокомментировал Ярик.

Романов утвердительно кивнул, «поплыл» взглядом так, как будто среагировал на сигнал таймера, и заторопился:

– Что ж, с самой серьезной проблемой разобрались, а мелочи обсудим поздно вечером. На этом пока все. Готовьтесь – ваш выход через двенадцать минут…

Глава 21. Ярослав Логачев.

11 апреля 2352 года по ЕГК.

…Начало обращения Императора к подданным я позорно пропустил мимо ушей из-за того, что смотрел на густое облако из нескольких сотен дронов АВФ, парящее над дальней половиной зала для приемов, и искренне сочувствовал дежурным специалистам КТК , вынужденным контролировать скорость, направление полета и еще кучу характеристик всей этой мелочи. Поэтому «включился» в происходящее только после того, как сознание задело словосочетание «Новая Америка». А когда вдумался в смысл нескольких следующих предложений, мысленно поморщился – спецслужбы Империи умели работать. Но, по давней традиции, приступали к делу только после хорошего пинка или затрещины: