– А кем и как нейтрализована, она не говорила? – пропустив последнее предложение мимо ушей, деловито поинтересовалась Беклемишева.

– Если под этим словом скрывается результат действий спецов из СВР или ГРУ, то мы в пролете, ибо информация должна быть закрытой грифом «Для служебного пользования»! – буркнула я. И не ошиблась:

– Почти уверен, что даже такое лаконичное предупреждение – это нарушение режима секретности. Поэтому услышали и забыли! – потребовал Локи, дождался наших утвердительных кивков и продолжил говорить: - Я осторожно посерфил по амеровскому сегменту Сети и, кажется, нашел проблему, которая, с достаточно большой вероятностью, помешает Новой Америке выступить на стороне Халифата: вчера в четырнадцать сорок по времени Нью-Вашингтона новое правительство Сан-Хосе-два объявило об отделении от Новой Америки и захотело вернуться в лоно Поднебесной Империи. Оппозиция, проигравшая выборы, не согласилась с этим решением и при поддержке бойцов Национальной Гвардии устроила ночь длинных ножей, в результате чего погибло порядка восьмидесяти тысяч этнических китайцев, проживавших столице этой планеты, а треть города превратилась в развалины…

– Дальше можно не рассказывать! – с легкостью просчитав наиболее вероятный вариант реакции Сына Неба, буркнула я, но наткнулась на недоумевающий взгляд Панацеи и вздохнула: - Нынешнему Императору всего девятнадцать лет. Он агрессивен, самонадеян, тщеславен, воинственен и, что самое главное, патологически завистлив. Чем с успехом пользуется его ближайшее окружение. Могу привести конкретный пример. В мае прошлого года какой-то мелкий князек с одной из пограничных планет Африканского Союза отправился в набег на соседей. Не знаю, чем закинулись перед прыжком его навигаторы, но крошечный флот, состоящий из восьми древних лоханок, вывалился из гипера на территории Поднебесной и сдуру сбросил десант на какой-то провинциальный городок Даляня-четыре. Через двое суток китайцы утопили в океане архипелаг из шести небольших островков, на котором проживали «герои», а Императора, санкционировавшего эту операцию, стали сравнивать с Александром Македонским. Причем не в пользу последнего.

Беклемишева закатила глаза к потолку и махнула рукой:

– Все, теперь понятно: этот дурачок решил восстановить справедливость и отправил на это самое Сан-Хосе флот-другой. Те сцепились с амерами, и теперь Новой Америке не до нас.

– Именно! – подтвердил Ярик, потом переплел пальцы, похрустел суставами и убил наповал отрицанием своих собственных утверждений: - В общем, ориентировочно в три часа дня мы уходим из системы…

…Все одиннадцать суток, проведенных в гипере, мы проторчали в трюме, забитом учебно-тренировочными капсулами. Нет, спали, конечно же, в своих каютах. И в них же ужинали. А все остальное время жили в УТК, отрабатывая всего четыре боевые задачи, зато на разных… вернее, на абсолютно сумасшедших уровнях сложности. Да, в результате сыгранность команды росла, как на дрожжах, а количество грубых ошибок, наоборот, стремилось к нулю. Но лестницы, коридоры и отдельные комнаты штурмуемых зданий приходили к нам чуть ли не в каждом сне! Впрочем, никто не страдал и не жаловался – после десятиминутного просмотра последних новостей с Рубежа, как правило, устраиваемого перед каждой утренней тренировкой, в нас просыпалась жажда крови. И не утихала до самого отбоя.

Нет, на первый взгляд ничего непоправимого там не происходило. Четыре Ударных флота и один Пограничный, уйдя в глухую защиту, методично перемалывали армады арабских военных кораблей; боевые группы дворянских родов планеты устраивали диверсии на орбитальных и наземных военных объектах всех трех Фуджейр; спецслужбы Империи вели информационную войну в Сети Галактического Союза и т.д. Зато на второй картинка становилась куда менее позитивной. Ведь ни одно крупное сражение не обходилось без жертв, далеко не каждый рейд порубежников заканчивался успехом, а ДРГ наших соседей по системе тоже не сидели, сложа руки.

В общем, нас убивало бездействие. Правда, по-разному. Неплюевы, Отяевы и солидарные с ними Шереметевы плавились от желания принять участие в этой войне. Хорошо, что хоть «так, как учили». То есть, мотаться на Фуджейры, как на работу, взрывать наземные комплексы ПКО, ПВО и ПДО, военные базы и корабли на космодромах: ссаживать с орбиты доки, станции контроля за пространством и МЗ-шки; минировать арабские зоны перехода и пути отхода вражеских флотов и так далее. Все Логачевы, за исключением Озорника и Локи, предпочли бы «точечную работу». В смысле, уничтожать наиболее значимые объекты инфраструктуры, отстреливать командный состав прибывающих в систему арабских флотов вместе с руководством структур, занимающихся логистикой и снабжением, «кошмарить» связь и т.д. Фрол Романович держал свои желания при себе, Ульяна мечтала о мести, Ярик «жил» в своих планах, а мы с Забавой предпочли бы добраться до глоток всех идейных вдохновителей этой войны. Кроме того, нам с ней до безумия хотелось вытрясти из Локи хотя бы название системы, к которой несся «Шелест». Чтобы понять, что он задумал, и предвкушать. Увы, давить на этого парня было бесполезно, поэтому мы забивали головы учебным материалом и терпеливо ждали.

Момент истины наступил абсолютно неожиданно – в середине одиннадцатого дня прыжка, точнее, сразу после обеда, по недавней традиции, устроенного в трюме, на листах вспененного пластика, брошенного между учебно-тренировочными капсулами, Ярослав, только-только спустившийся из рубки, вдруг попросил подключиться к модулям дополненной реальности и прокомментировал демонстрируемую картинку:

– Это Аджман-три, планета-курорт для самых богатых жителей Арабского Халифата и не менее состоятельных гостей из других государств ГС. Описывать ее расположение в пространстве и рассказывать о порядке цен в местных сетях ЦСД мне лениво. Скажу лишь, что через три часа с минутами мы выйдем из гипера в этой в системе, еще через восемь с половиной доберемся до высоких орбит, а с завтрашнего утра по корабельному времени начнем работать. Сначала только Озорник, Ведьма и я, а затем и все остальные. Для работы потребуются свежие головы, так что забываем о тренировках и отправляемся отдыхать.

Услышав слово «Аджман», я повернулась к Ульяне и успела заметить несколько последовательных стадий изменения ее настроения. Первая – Недоверие – была совсем коротенькой и буквально через секунду уступила место Осознанию. Затем в ее глазах вспыхнула воистину сумасшедшая Мстительная Радость, плавно трансформировалась в не менее сумасшедшее Предвкушение и, наконец, превратилась в Обещание, судя по пересохшим губам и «густеющей» мути в глазах, усиливающееся с каждым ударом сердца.

Оценив состояние подруги и проследив за ее взглядом, я не удержалась и написала Забаве. В личку:

«Изнасилует…»

«Надо помочь!» – стараясь не улыбаться, ответила она.

«Кому?» – продолжая веселиться, спросила я. На что получила более чем логичный ответ:

«А как получится. Главное – не пролететь мимо…»

Как вскоре выяснилось, Локи планировал поспать. Те самые три часа, оставшиеся до выхода в обычное пространство. Поэтому мы «помогли» Ульяне, за каких-то полчаса умотав Логачева до состояния ветоши. А когда он вырубился, по очереди приняли душ, завалились на вроде как «кровать» во всю ширину помещения и разговорили… хм… «страдалицу». Благо желание разобраться с не самой стандартной реакцией на уже состоявшиеся или еще планируемые Воздаяния терзало нас порядка двух недель.