Балкон оказался открыт, завешен тюлем с привязанными внизу массивными ржавыми гайками. Я постучал по дверному косяку:

— Хозяева? Есть кто дома?

Молчок, только где-то на кухне поет радио голосом Ротару.

Несмотря на белый день, в квартире полумрак. Воняет потом и папиросами.

Звяк! Это я запнулся о бутылку. Та упала и покатилась куда-то по комнате. Я пригляделся: на продавленном и прожженном сигаретами диване храпело тело. По стойкому запаху перегара, повисшему в воздухе в синей дымке, я понял, что мужик в пьяной отключке.

Алкаш, заключил я и пошел на выход. Это хорошо, не надо объясняться. Но не смог сразу выйти — в прихожей наткнулся еще на одного хмыря. Тот пытался надеть ботинок, но шатался и икал, опираясь тощей задницей о стену. Видок помятый, но видно, что душа просит у него и трубы горят, срочно требуют добавочки. Из кармана свисает авоська, видимо, в магазин вино-водочный собрался.

— А ты кто? — уставился он с удивлением мутными глазами. — Ты как здесь? Какого х*я?

— Тихо, — прошипел я. — Не ори… — я захлопнул входную дверь, которую он уже успел распахнуть. — Милиция. Уйди с дороги и не шуми. В подъезд не вздумай выходить.

— Митя! — заорал вдруг пьяный. — Атас! Менты! Ми…

Но договорить, а вернее, доорать, он не успел. Я ткнул его кулаком в пузо и тут же уложил подсечкой на пол. Стянул алконавту шарфом руки за спиной (шарф нашел тут же, в прихожей), а в рот запихал кляп из его авоськи. Некогда объясняться с таким, ещё поднимет шум на весь подъезд — проще временно устранить силовым путем, ведь каждая секунда на счету. Управившись с алкашом, я уже было собрался выходить, как сзади послышалось сопение, а запах перегара стал отчетливее.

Тот, что храпел на диване — проснулся-таки и выперся в коридор.

— Не понял? — пробасил Митя. — Ты кто такой, чучело?

Этот «примат» был гораздо крупнее своего собрата. Шире раза в два и с брюхом. Автомата за моей спиной он в упор не замечал, и, видимо, приняв за воришку, сразу попёр на меня буром.

«Да куда же вас складывать-то?» — подумал я, отступая в тесной прихожке.

Такого кулаком не вырубишь с маху. Да и кулак жалко. Морда, что ведро — широкое и твердое. Я снял автомат и просто ткнул прикладом нападавшего в грудь. Мужик охнул и осел.

На него пришлось потратить наручники, шарфа еще одного не нашлось.

Про то, что я из милиции, уже говорить не стал, видимо, мужики не уважают нашего брата, некогда их вразумлять — это надо сначала дождаться, пока у них ум прояснится.

Сцепив здоровяку за спиной руки, вместо кляпа я сунул ему в зубы перчатку. Но этого оказалось мало. Нужно что-то еще… Вторую перчатку я не нашел, пришлось снять с него носок и под возмущённое мычание сунуть вслед за перчаткой. Готово!

Мельком и с удовлетворением полюбовавшись на «личинок» людей, что извивались в прихожей, распахнул дверь и пружинистыми прыжками, перескакивая сразу через две ступеньки, влетел на четвертый этаж.

Вот и дверь нужной квартиры. Приложил ухо, слышны женские всхлипы и поскуливания. Это плачет директриса. Видимо, действительно Жорич взял ее в заложники, и она не притворялась. Эх, Виталина Сергеевна, тянет вас на плохих парней. Будет вам впредь уроком.

Я занес руку, чтобы постучать в дверь, но в этот самый момент в голову пришла дельная мысль. Я вернулся на первый этаж. Развязал мелкую «личинку», только авоську из его рта не вытаскивал. Притащил его на четвертый этаж, а перед этим несколько раз проинструктировал, что нужно делать.

Когда мы оказались возле нужной двери, я кивнул пленнику. Тот послушно стал долбиться в дверь и громко говорить:

— Силантий! Это Витька с первого этажа. Эй, сосед! Открой! Ну, Витька-титька который, помнишь? Займи, братец, трешку, а? На опохмел. Я те хоть чем поклянусь, с получки отдам.

Лишь только алкаш закончил, я дернул его за руку, убирая от двери. Интуиция подсказывала, что Жорич на спектакль не поведется, и моя подсадная утка в опасности. Так оно и получилось. Лишь только я убрал алкаша с линии огня, как с той стороны двери грохнул выстрел. Пуля выкрошила дерево и ударилась в стену напротив, выбив струйки бетонной пыли.

— Мать моя! — вскрикнул алкаш и, теряя тапки, бросился бежать вниз. И пусть бежит подальше — мне он больше не нужен, свою миссию он выполнил. Привлек преступника к двери. Я точно знал, что противник в прихожей, и Тулушу зеленый свет. Теперь мой ход.

Я саданул очередью из автомата по замку. Стрелял наискосок, чтобы пули, пробив дверь, не влетели напрямую в квартиру, все-таки заложница там. И где именно она в этот момент находилась, я наверняка не знал.

Замок мигом выбило из дверного полотна. Покорежило полотно, и дверь почти распахнулась. Я знал, что на перезарядку ружья нужно время, если у Жорича нет еще и другого оружия, то пара секунд у меня есть. А раз он запросил пистолет, значит, у него только ружье.