Когда мы раскланялись, и Бас отвел меня к столам с напитками, я подумала вслух:

— Монтега из дома рыжих котов, и в его доме много красного и золотого… А в твоем? Все сплошь черное?

Бас подал мне бокал.

— Представляю, что ты обо мне думаешь, — усмехнулся он. — В черном-черном городе, в черном-черном доме, жил черный-черный пес.

Я улыбнулась, чувствуя себя глупо.

— У меня не черная комната, Мэди, — сказал Бас. — Но и не золотая. Отец не особо любит выпячивать свои богатства и не придает большого внимания антуражу. Этим занимается мама. Вообще-то у нас больше серебра.

Я уже знала, что Лорейн Альваро до замужества принадлежала дому белых кошек, и не могла не заметить, что она не в восторге от выбора сына. Что поделать. Придется ей с этим смириться.

— Потанцуем? — предложил Бас. — А то как бы Кейден Монтега не увел тебя у меня из-под носа.

Я поставила недопитый бокал на поднос слуги — загорелого и с золотистыми волосами, и невольно подумала, что на его месте я бы смотрелась куда органичнее. Хотя, может, и не прошла бы строгий отбор Монтеги.

— Если ты не боишься, что я оттопчу тебе туфли, — заранее извиняясь ответила я, но Бас повел меня в центр зала, где уже танцевали другие пары.

Я поймала на себе злобный взгляд Найрин, ощутила спокойную поддержку Артиреса Альваро. Лорейн что-то шептала ему на ухо, и я готова была поспорить, что ничего хорошего.

— Долго мы должны тут пробыть? — спросила я.

— Нужно, чтобы все убедились в том, что мы вместе, — ответил Бас. — Даже не знаю. Может, трех танцев достаточно?

— Бас, я не шутила, когда говорила, что не умею танцевать, — напомнила я.

Он обнял меня за талию, привлекая к себе, и я положила левую руку ему на плечо, а правая устроилась в его ладони. Поймав теплый взгляд, улыбнулась, и все страхи ушли — как всегда, когда я оказывалась в объятиях Бастиана. Я перестала замечать и золото, и мрамор, и слепящие драгоценности дам — все исчезло.

Его рука на моей талии скользнула чуть выше, и прикосновение обожгло обнаженную кожу. Сердце пропустило удар, а потом забилось быстрее. Я погладила крепкую шею кончиками пальцев, нырнула в глаза, полные чаросвета, и Бастиан повел меня в танце так легко и уверенно, что я словно поплыла с ним вместе, кружась по залу и забыв обо всем.

***

Эльгред Монтега не сводил глаз с пары, закружившейся в танце. Альваро сделал ход конем и одобрил помолвку. Как бы говоря — выкусите. В целом, Эльгред его понимал. Седьмой дом — это ново и свежо, и в их маленьком мирке может означать перестановку сил. Вот только пока непонятно, какие-такие силы есть у этой девчонки.

— Обычная полукровка, — снисходительно произнес Тибальд серебряный лев. — Если б я не пил таблетки от фертильности во время обучения в академии, то мог бы настругать таких с десяток.

— Вроде у тебя есть пара бастардов, — напомнил Эльгред.

— Я и говорю, — Тибальд тряхнул светлой гривой. — Ничего особенного. Если Альваро так уперлось женить своего сына на полукровке, так может и ладно.

Девушка была очень мила — тонкая, глазастая, но если бы на этом все, то птица бы не вспорхнула в середину великого полотна, заслонив остальные дома.

— Такие хорошие детки, — растроганно шмыгнул носом Освальд, встав рядом. — Вот и подросло новое поколение чаросветов, которые будут решать судьбы мира.

Старость — не радость. Белый пес уже мало что понимал в происходящем и постоянно скатывался в пустую болтовню, зато оставался удобной марионеткой, пока его сыновья грызлись за место главы дома.

— Сильный выпуск в этом году, — продолжил он слезливо. — Два наследника дома, из наших белых псов Ларг — славный мальчик, очень толковый артефактор, потом еще твоя племянница, Тибальд… А где она, кстати?

— Вон, подпирает колонну, — лениво бросил Эльгред Монтега. — Сын, ты бы пригласил ее, что ли…

Кейден кивнул и отошел к Найрин. Галантно склонившись, пригласил на танец.

— Красивая пара, — щедро расточал старческую сентиментальность Освальд. — Твой старшенький, Эльгред, так похож на тебя. А твоя племянница, Тибальд, прямо невеста. Сразу видно — достойная девушка, воспитанная в духе уважения к традициям. Раньше ведь как — в последний год обучения в академии чаросвет всех девушек сватали. Те, кого не удавалось пристроить, считались неудачницами. А вот сынок Альваро удивил, удивил… Надо же, поймал редкую птичку.