Вздохнув, я потерла лицо ладонями, нацепила примирительную улыбку и повернулась к Бастиану. Сперва я даже не поняла, отчего в гардеробной вдруг стало светлее. Лишь мгновением позже увидела, какой безжалостной яростью вспыхнули глаза Баса.

— Это что? — ровно спросил он, коснувшись подушечкой пальца моей шеи.

— Поранилась, — быстро соврала я.

— Ты поранила шею? — уточнил Бас, слегка вздернув темные брови. — Это надо постараться. Откуда у тебя порез на шее, отвечай. И не ври мне, Мэди. Хватит лжи.

Он поймал мой подбородок пальцами, приподнял так, чтобы разглядеть рану лучше.

— Ладно, это сделал Первый, — признала я, устав спорить. Дернув головой, высвободилась из его хватки. Расстегнув куртку, стянула с плеч. — Но, думаю, он вряд ли навредил бы мне по-настоящему.

Мне хотелось в это верить. Слишком больно было прощаться со всеми иллюзиями. Слишком долго я считала Первого отцом. Я отвернулась и повесила куртку на плечики, разгладила ладонями складки на рукавах, чтобы потянуть время. Бас злился на меня, но я и правда не понимала, как должна была поступить. И так, и эдак выходило плохо.

— Вряд ли? — переспросил Бас. — Мэди, я правильно понимаю, он приставил нож к твоему горлу?

— Говорю же, это был блеф, — буркнула я, повернувшись.

У меня волосы на затылке зашевелились, когда я увидела его лицо. Однажды похожее уже было — в ночном лесу, когда я сказала, что Бас мне не нужен. Краски схлынули с его смуглой кожи, глаза побелели от света, превратившись в сияющие щелки.

— Бастиан, это всего лишь царапина, — зачастила я, схватив его за рукав. — Первый умеет добиваться своего — вот и все. Он хорошо меня знает. Куда больше я боялась за тебя, правда.

Бас снял с вешалки удлиненный пиджак, который только что туда повесил.

— Бастиан, — я погладила его грудь ладонями. — Все ведь закончилось хорошо. Никто не пострадал. Не факт, что Первому вообще удастся использовать мою тьму, правда?

Кивнув, он надел пиджак, поправил воротник, глядя на меня сверху вниз.

— Куда ты собрался? — чуть не плача спросила я. — Бастиан! Не раздувай проблему. Это всего лишь царапина!

Бас обхватил мои плечи ладонями и слегка склонился.

— Он приставил нож. Тебе. К горлу.

Я невольно прищурилась от яркого света, а тени в панике заметались по гардеробной.

— Я не собираюсь прощать такое, — закончил он.

— Бастиан, подожди, — выдохнула я, обвив руками его шею.

Осталось еще одно средство. Раньше оно никогда не подводило. Я поцеловала Баса, прильнула всем телом… Он перехватил мои запястья, убрал их со своей шеи и отстранился.

— Я скоро вернусь, — пообещал Бас и пошел прочь.

Я осталась в гардеробной одна, застыла на месте, пытаясь осознать, что натворила.

— Бастиан! — выкрикнула я, побежав за ним следом, и лестница загудела под ногами. — Бас!

Он уже стоял на крыльце, раздавая команды чарам:

— Элма, останешься здесь. Крон, скажи остальным, что мы выдвигаемся в Сумерки, сейчас же.

— Бас, прекрати! — выкрикнула я, кинувшись к нему. — Ничего ведь не случилось!

Бастиан глубоко вздохнул и повернулся ко мне, но в его глазах горел все тот же жестокий свет.

— Я поеду с тобой, — быстро сказала я. — Ладно, ты прав. Первый перешел границы. Я поеду с тобой, и мы поговорим.

Бастиан молча посмотрел на меня, задумчиво покусал губы, а потом спустился по ступенькам крыльца и направился к небольшой парковке, где ютились оба чаромобиля. Открыв капот моего лупоглазого мобиля, выкрутил маленькое шипастое колесико и сунул себе в карман.

— Ты останешься дома, Мэди, — заявил он. — Так будет лучше.

Сев за руль своего чаромобиля, захлопнул дверцу, и хищный прищур фар полыхнул светом. Я стукнула ладонями по капоту, встав впереди.

— Бастиан! Ты не поступишь так со мной! — выкрикнула я.

Он быстро сдал назад, так что я по инерции пробежала следом, а после развернулся и, взревев мотором, умчался к воротам академии.

Я бросилась в свой чаромобиль, но тот даже не завелся. Ударив ладонями по рулю, вытерла слезы, из-за которых все расплывалось перед глазами, и увидела Элму. Не знаю, что Бас успел ей наговорить, но ее щеки горели багровым румянцем то ли гнева, то ли стыда.

— Домой! — приказала она, ткнув пальцем в башню. — Живо!

***

Сумерки встретили его враждебной настороженностью. Ставни в домах захлопывались, двери закрывались. Порожки готовились защищаться, опять.