Я провела рукой по волосам. Взбила и без того не расчёсанную шевелюру в ком. Потерла глаза. Почувствовав, что те покраснели и заслезились, принялась за одежду. Моё мятое платье удалось стянуть. Я осталась в одном нижнем белье. Стыдно не было. Страшно было. Покушаться на мою добродетель они вряд ли планировали. А вот угрозу моей жизни я чувствовала.

Телесного цвета бельё легко в сумерках можно принять за оголённое тело. Сюда же плюсом в образ помятое от долгого лежания лицо.

Я попыталась зажечь в себе тот самый огонёк, что чувствовался каждый раз, когда ко мне приходила ведьминская сила. Он загорался медленно, но я старалась его разогнать дыханием, накручивая себя. Вот уж тут действительно не требовалось особых умений. Да любая женщина сумеет накрутить себя так, что мужчине придётся несладко.

Я представила себе поляну. Две машины. Мужчин. Призвала силу, и та хлынула, зажигая кровь, переливаясь через край. Я представила, что это поток, похожий на тех туманных змеек, что носил на себе господин Аверин. Только мои змейки сейчас были огненные. Они искрились, извивались, танцевали в нетерпении. Когда одна обвила мою руку, я почувствовала лёгкое покалывание, будто крохотные невидимые зубки впились в меня. Не больно, а ровно настолько, чтобы передать мне информацию: «Мы здесь, приказывай».

И я отдала приказ. Змейки рванули вперёд. Мне не было нужды выглядывать из окна. Я чувствовала эти юркие тени. Они стелились по земле, приближались мужчинам. Витек подсвечивался голубым светом. В нем не было ни магии, ни даже зачатков ее. Как я это поняла? Шестое чувство, наверное. Я смотрела на мужчину и видела его насквозь. В его душе лишь клубился тёмный туман. Сомнения и страхи. И было отчего. Второй мужчина был совсем не так прост, как первый. Его тёмная фигура была укрыта с ног до головы чёрным плащом. Капюшон скрывал лицо. Но вся фигура этого человека будто была соткана из переплетенных нитей различного цвета. По большей части темного. Серый, черный, бурый, темно-зеленый цвет преобладали. Были вкрапления золотистых нитей и даже таких огненных, как у меня. То, что это был колдун, сомнений не вызывало. И он пытался сдерживать гнев, слушая, как Витек требует сверх оговорённой суммы.

Мои змейки не стали ждать удобного случая. Заползли по штанине Витька и вцепились в ремень. Затянули его так крепко, что мужчина охнул от боли и сложился пополам.

Фигура в чёрном отшатнулась от скорчившегося мужчины. Одна из змеек вцепилась в шнурок на ботинке похитителя. Тот ожил и сам расшнуровался. А Витек в это время как раз перешел в отступление. Едва он сделал шаг, как наступил на собственный шнурок, не удержался на ногах и упал на землю. Шнурок обрадовался. Пополз с ботинка по штанине вверх. Пока мужчина пытался расслабить сдавливающий его ремень, шнурок прополз до самой шеи и ловко обвился вокруг нее. Змейка открыла пасть и впилась в мужскую кожу. Жертва укуса призрачной змейки не почувствовала, а вот меня тряхнуло током.

Витек захрипел и забился в панике. А мужчина в темном стоял рядом и совершенно спокойно смотрел на то, как его оппонент задыхается.

Смерти для Виктора Пантелеева, сорока пяти лет от роду, я не желала. На похищение его сподвигла банальная жадность. Я совершенно неожиданно для самой себя провалилась внутрь этого катающегося по земле мужчины. Я знала о нем все. Или почти все. И о его скучной работе. И о его жене, вечно жалующейся на недостаток. Хоть сам Витек думал, что получает вполне себе прилично, но его благоверная считала иначе. Подстрекаемая своей матерью, Любка, так звали крашенную блондинку, хотела от мужа дополнительного заработка. Оттого мужчина согласился на предложение странного типа, заявившего, что господин Аверин удерживает в доме любимую внучку. Витьку и в голову не пришло предложить безутешному дедуле обратиться в полицию. Сам погряз в семейных склоках. Потому решил, что помочь дедушке воссоединиться с единственной внучкой, да еще за очень хорошую сумму, не будет выглядеть преступлением. Я же облегчила ему задачу и сама вышла к рабочим. Витек к моменту моего появления всю голову сломал, как отыскать в особняке девушку, которую, со слов деда, держат против ее воли.

Я тряхнула головой в попытке отвязаться от навязчивых мыслей Витька. Узнала я достаточно. Потому пыталась теперь взять своих же змеек под контроль. Зубастая пасть отпустила свою жертву. Шнурок тоже ослаб. Мужчина воспользовался временной передышкой, вскочил на ноги и бросился к своей машине.

Я поднялась на заднем сиденье как раз тогда, когда Витя плюхнулся за руль. Он бросил взгляд в зеркало заднего вида и завизжал тонко и противно. В зеркале он увидел меня. Взлохмаченную, обнаженную, с красными глазами и ртом, изогнутым в ехидной ухмылке.

— Любка твоя с другом твоим Валеркой шашни крутит. А ты ей шубу хотел купить… Ай-ай-ай… — я погрозила побледневшему мужчине пальцем. — Нехорошо за счет других свои проблемы решать. Ты бы… это… домой бежал. Глядишь, застанешь их на горяченьком.

Витек побледнел ещё больше. От страха выручил глаза и рванул из машины прочь.

Когда мужская фигура скрылась за деревьями, я обратила свое внимание на мужчину в плаще.

Мужчина смотрел на метания Витька с каким-то мрачным удовольствием. Когда тот скрылся из поля зрения, мужчина развернулся в мою сторону.

Я быстро накинула платье и привела волосы в порядок. Мужская фигура стояла спокойно, смотрела на меня больше изучающих, чем враждебно. Конечно, никаких дедушек у меня и в помине не было. Оттого доверять мужчине у меня не было ни малейшего желания.

Я попыталась сосредоточиться на своей внутренней энергии. Если с Витькой все прошло гладко, то вот мнимого дедушку я раскусить сразу не смогла. Мои змейки доползли до мужчины и замерли, будто тот стоял за стеклом. Я пыталась пробиться сквозь защитный барьер, но змейки просто рассыпались искорками у ног незнакомца. А тот… смотрел на них изучающе, с любопытством. Будто видел их! Это могло означать только одно…