2 января 1893 года отставной бомбардир Гаврила Иванов, церковный сторож села Городец Юхновского уезда ушел после обеда из дому, сказав жене, что отправляется в деревню Малое Виселёво (Хохловку) в гости. Вернулся он ещё засветло, пребывая в испуганном и встревоженном состоянии. Жене своей Федосье Семёновой Гаврила поведал, что в гостях у отставного рядового Андрея Иванова при большом скоплении народа он поссорился с жителем Малого Виселёво Спиридоном Ивановым, который в непотребно пьяном виде взялся выгонять его из избы. Когда Гаврила выходил, подскочивший сзади Спиридон ударил его кулаком в затылок, от чего отставной бомбардир упал и сильно ударился боком о притолоку двери. Через несколько дней, а именно в пятницу Гаврила отправился в Юхнов для получения пенсии и подачи жалобы мировому судье на Спиридона Иванова. Вернувшись из города на следующий день, он пожаловался жене, что очень устал и «ноги у него подламываются». Испивши колодезной воды, Гаврила улегся на лавку, на которой и пролежал пару дней, ничего не ев и жалуясь на боль в груди и особенно в правом боку. 14 января отставной бомбардир Гаврила Иванов умер.

На следующий день в Городец явился Аксиньинский волостной старшина Емельян Егоров. С крестьянами деревни Костюков Сергеем Дмитриевым, Иваном Никифоровым и Григорием Григорьевым они застали над телом умершего церковного сторожа рядом с безутешной вдовой ещё и бьющегося в истерике Спиридона Иванова. Тот крестясь бил поклоны в сторону красного угла и, вытирая сопли, голосил, мол Гаврила Иваныч, друг любезный прости меня грешного, помнить тебя буду как родного отца. Узнав от вдовы о новогодней стычке в Хохловке, волостной старшина долго не думал. И тело умершего Гаврилы и плачущего Спиридона отвезли в Юхнов.

Только 8 февраля 1893 года, собрав повестками в селе Климове всех свидетелей, судебный следователь 19 участка Смоленского окружного суда начал расследование. Федосья Семёнова утверждала, что муж её умер именно от травм, полученных при падении от удара в затылок от Спиридона Иванова. Мол, Гаврила человек был порядочный, не буйный, водки не пил, отличался завидным здоровьем. Во всём виноват чёртов Спиридон. Показания крестьянки Варвары Козьминой из села Городец о том, что пьяный Гаврила простудился, возвращаясь из Костюково, где оставил лошадь, одолженную для поездки в Юхнов, она опровергала. Ничего подобного я ей не говорила, уверяла вдова. День был морозный, ну дак и муж мой, Гаврила свет Иваныч одет был как надо. Полушубок, тулуп, валяные сапоги. Варька-злодейка на Гаврилу моего наговаривает, потому что сын её на дочке Спиридона Иванова женат.

30-летний запасной рядовой Андрей Иванов крестьянин деревни Малое Виселёво Рупосовской волости Юхновского уезда подтвердил следователю, что в его избе на второй день Нового года собралась большая компания. Играли на гармошке, пели и танцевали. После обеда пришёл церковный сторож села Городец Гаврила Иванов, присел на лавку и закурил трубку, наблюдая за весельем. Он был частым гостем у Андрея, любил выпить, но в этот раз был трезв. А вот явившийся вскоре после него Спиридон Иванов, пьян был до изумления. Что там в его затуманенной голове перемкнул «зелёный змий» неизвестно, но Спиридон взялся гнать Гаврилу из избы, мол, портит оный Гаврила всё веселье. Хозяин усадил дебошира на лавку, а Гаврила встал и пошёл к выходу. Он уже был у самых дверей, когда Спиридон прыгучим барсом рванул с лавки и ударил церковного сторожа кулаком в затылок. Гаврила упал и сильно, аж треск по избе пошёл, ударился о притолоку. Спиридона тут же вытолкали за дверь, а Гаврила Иваныч, посидев немного на лавке, ушёл домой.

Хотя крестьянство и почитало Спиридона Иванова виновным в гибели церковного сторожа села Городец, оформивши все показания, судебный следовать 24 февраля 1893 года написал заключение, в котором снимал со Спиридона обвинение в нанесении смертельных побоев. К делу прилагалось заключение судебно-медицинского вскрытия, по которому Гаврила Иванов умер от болезни легких, которая, видимо, дано уже прогрессировала. Тем и объяснялись его жалобы на боль в груди. Прокурор Смоленского окружного суда статский советник Эдмонд Юльевич Вейцлер постановление судебного следователя 19 участка утвердил.

12 августа того же 1893 года во второй части города Белого в трактире бельского мещанина Ивана Григорьевича Татарского, что во 2-й части города Белый, крестьянин Бельского уезда Пётр Иванович Иванов он же Тевиленков позволил себе в пьяном виде площадную брань в адрес Государя Императора. За что был трактирными служителями доставлен к частному приставу. Тот составил рапорт о происшествии и отправил его для разбирательства в Смоленский окружной суд. Дело как особо важное сразу попало под прокурорский надзор.

Из статистического листка прокурора Смоленского окружного суда:

Петр Иванович Иванов (он же Тевиленков), 50 лет, место рождения: деревня Аксёнино Бельского уезда; постоянное место жительства: деревня Потеряловка Городковской волости Бельского уезда; рождение: законное; звание: крестьянин; русский, православный; женат на крестьянке Марии Афонасьевой, имеется пятеро сыновей, из которых четверо живут при нём, и двое замужних дочерей; занятие или ремесло: хлебопашество; степень имущественного обеспечения: два надела и пять десятин собственной земли в деревне Потеряловке; неграмотный; за границей не был; обвиняется по статье 246 уложения о наказаниях в оскорблении Его Величества; преступление совершено в городе Белом Смоленской губернии единолично; находится по месту проживания под надзором полиции.

Больше месяца в окружном суде думали-рядили, чтобы вынести пьянице и буяну такой приговор: арест на семь дней при волостном правлении.

Не давало скучать господину прокурору окружного суда и Смоленское уездное по воинской повинности присутствие, периодически подкидывая для разбирательства дела уклонистов от воинской службы. Вот, например. 3 апреля 1900 года Смоленская городская управа препроводила в Смоленское уездное по воинской повинности присутствие список ратников ополчения 2-го разряда, подлежащих по смене семейного положения причислению в 1-й разряд. Среди прочих был показан смоленский мещанин Александр Яковлевич Курков 1897 года призыва. Основанием для его причисления в 1-й разряд ратников ополчения было указано рождение в его семействе двух братьев: Николая, подлежавшего призыву в 1900 году и Якова 1882 года рождения. На запрос присутствия городская управа показала, что Николай и Яков Курковы внесены в посемейные списки по сообщения от 1899 года, сделанному Управлением смоленского мещанского старосты. Ранее же, как указывали члены городской управы, она не имела сведений о рождении младших Курковых.