Когда они открыли рты, чтобы снова начать верещать, Кертис широким жестом распахнул двери военной комнаты.

— Королева сказала своё слово, — прогремел он.

Что заставило их замолчать. Кто бы мог подумать?

Я бы улыбнулась, если бы наши обстоятельства были не такими ужасными.

Они вышли гуськом, ворча всю дорогу. И когда они, наконец, вышли из комнаты, я отпустила Оливера и вернулась к карте. Обведя рукой необъятность, которую она изображала, я сказала:

— Я не шутила, сэр Оливер. Что мы должны сделать в первую очередь?

У Оливера отвисла челюсть.

— Ты не можешь быть серьезной. Тесс, я ничего не знаю о войне.

Я обменялась взглядом с Катринкой. Её взгляд становился острее, более сосредоточенным. Она медленно оправлялась от шока от только что случившегося бедлама и снова полностью присоединялась к нам.

— Так вот, это не совсем так. Отец Гариус подготовил нас к этому, Оливер. О скольких битвах мы читали в Храме? О скольких стратегиях генералов? Как неудачных, так и успешных? Сколько бесчисленных часов провели на ринге, учась сражаться и защищаться? Он знал, что этот день настанет. Он подготовил нас к этому. Нам просто нужно понять, с чего начать.

Кертис вернулся в комнату и закрыл за собой двери. Довер встал перед ними, предварительно заперев их.

— Могу я предложить вам начать с этого? — сказал Кертис, подходя к большому каменному камину, встроенному в стену между высокими книжными полками. Раньше я не замечала, что он идентичен камину в комнатах моих родителей. Тому, где я нашла гримуар.

Пальцы Кертиса проделали тот же путь, каким я нашла потайной ящичек. Он нажал на драгоценные камни и стал продвигаться вниз.

Бриллиант для власти. Рубин для любви. Изумруд для магии… Затем внезапно выскочило потайное отделение.

Я не могла видеть, что он делает, но у меня перехватило дыхание. Инстинкт захлестнул меня, нервы, надежда и… что-то совершенно неопределимое.

— Ваш дядя был… сосредоточен после твоего возвращения. Ну, более сосредоточенным, чем он был до этого. А также более сумасшедшим, если вы не возражаете, если я скажу, — он стоял, держа черную подушку, покрытую черной бархатной тканью. — Он также был одержим идеей защитить Корону Девяти. Он не спал всю ночь, работая здесь тайно, за исключением тех случаев, когда королева Раванна была в резиденции. Тогда он вел себя так, как будто никогда раньше не слышал и не видел эту комнату. Этим утром он показал мне, почему, — Кертис осторожно взял тряпку и убрал ее. На подушке покоилась сверкающая золотая корона, точная копия Короны Девяти.

— Он смастерил точную копию? — я ахнула, пораженная его мастерством, тем, как она даже выглядела состаренной и обветренной. От того, как она, казалось, звенела силой и нашептывала украденную магию, точно так же, как оригинал.

— Да, — подтвердил Кертис.

Я подошла к короне и провела пальцами по вставленным драгоценным камням.

— Она выглядит точь-в-точь как оригинал.

— Так и есть, — согласился Кертис. — Вот почему королева Раванна не заметила, что у неё была подделка.

Я сделала шаг назад. А затем два шага вперёд.

— Ты не… — я присмотрелась к Короне повнимательнее. — Ты не можешь быть серьезным.

— Я не знаю, как он узнал. Или почему он не пошел на большее, чтобы остановить королеву Раванну. Но каким-то образом твой дядя знал, что королева Блэкторн придет за Короной Девяти. Поэтому он позаботился о том, чтобы она её получила.

Осторожно дотянувшись до Короны, которая вызвала столько разрушений, я подняла её с подушки и поднесла к лунному свету. Катринка встала на ноги и подошла, чтобы тоже полюбоваться ею.

— Тебе нужно надеть её, — сказала она низким, мрачным голосом. — Тебе нужно закончить коронацию.

Я не знала, какое это имело значение в тот момент. Я была королевой, так или иначе, теперь, когда Тирн был мертв. Корона теперь была всего лишь формальностью.

Тем не менее, её поддержка нашла отклик в какой-то глубокой, потайной комнате моего сердца. Я хотела носить Корону Девяти. Я хотела заявить, что она моя.

Я хотела закончить то, что было начато, когда отец Гариус вытащил меня из реки. Или, может быть, то, что было начато еще до этого, когда моя семья была убита, и я была старейшим выжившим представителем королевской, древней родословной с магией в венах и силой в сердце.

Цель, предназначение и что-то могущественное прошептало мне, когда я надела её на голову. Мои волосы были распущены по плечам, запутавшись в бриллиантах, пришитых к моему платью. И поэтому ничто не мешало закрепить её на месте.

Я резко втянула воздух от всплеска ощущений, который взорвался во мне. От веса этого, не только в золоте, но и в призвании. От судьбы.

Точно так же, как в тот раз, когда я примеряла её в Хеприне, я почувствовала, что магия и мощь этой древней диадемы соединяются с магией и силой внутри меня, хотя тогда я не могла назвать, что это было.