— Выглядит счастливой... — отметил светлый.

— Да, она всем довольна. Это немного примиряет меня с пребыванием здесь, — друг даже едва заметно улыбнулся.

Насколько боевик знал, начальнику стражей полагался служебный дом. Также весьма комфортный и удобный. И что-то подсказывало, что Деметрий живет там не один. Что ж... Хотя бы у кого-то все складывалось удачно. Пусть и не во всех сферах жизни. Возможно, когда-нибудь дипломат привыкнет к местной размеренности, успокоится и перестанет маяться от скуки. Вернуться обратно, пока жив Брасиян, ему в любом случае не светит.

— А что Виттор?

— Я не видел его после отставки.

— Я тоже...

Каждый из них погрузился в свои дела, на время забыв о других. Летние недели пролетели незаметно. Разбирательство длилось долго. Брасиян никому не позволил остаться в стороне. А заодно прошел по личным делам всех сотрудников. Многие после этого ушли. Кто-то добровольно, кто-то принудительно. Не имея возможности добраться до Афии, светлый срывал злость на других. И здесь Олеж не мог ему помешать. Никто не мог. Или не хотел... У истинных не принято вмешиваться в дела друг друга. А боевые маги подчинялись в первую очередь его отцу.

— Как поиски Афии? — спросил бывший однокурсник.

— Безрезультатно. Она умеет прятаться.

Он и не ждал, что будет легко. Но все же... Все же весь Гленж наводнили шпионы обеих сторон. В каждом городе появились соглядатаи. Стража получила ориентировки. По деревням пустили слухи. И ничего. Тишина. Она смогла многих удивить своей неуловимостью. Или продуманным путем отхода. Их учили всегда предусматривать худший вариант. И у княгини было достаточно времени, чтобы подготовиться ко всему, пока она еще являлась супругой князя. Запасные убежища. Надежные люди. Тайники с деньгами или драгоценностями. И вычислить все невозможно, потому что никто точно не знал, где и как часто она появлялась в то время.

Какой-то частью Олеж восхищался ею. Но... Была и другая, заставлявшая волноваться. Им нужно встретиться и поговорить. Обсудить многое из того, что произошло. А он даже не понимал, к чему сейчас стремиться ведьма. Какая у нее цель?

Изначально многие думали, что она придет за сыном. Мальчику увеличили охрану. Перевезли в другое убежище. Приготовили засаду и ловушку. Ждали. Но время шло, а она все не появлялась. В конце концов, охрана занервничала. Ребенка снова перевезли. И с тех пор часто меняли место обитания. Но Афия так и не появилась. Не сделала ни одной попытки добраться до него. Светлые собрались на Совет. Без его участия. Которое ему совсем и не требовалось. Он и так знал, о чем они говорят.

Никто так и не выдвинул стоящих теорий. Истинные разошлись, так и не разработав новой стратегии. Судя по словам Тейруна, у темных все обстояло также. Ведьмы молчали, а князья пытались что-то решить самостоятельно. Вот только их сил не хватало. А неуверенность в поддержке от княгинь вселяла еще больший хаос. Все ждали какого-то события. Шага от противоположной стороны, который позволит получить результат.

— Как думаешь, Тьма ее изменит? — теперь пришла очередь Деметрия задавать вопросы.

— Уже изменила... Отсутствие способностей смягчило ее. Насколько это было возможно. Но теперь... Думаю, все стало как раньше. До наложения печати.

Или как в первые дни после. Олеж помнил решительное лицо княгини, когда она стреляла в него. И то, как сложно было стать ближе. Получить кусочек ее доверия. Его хватило, чтобы затем она помогла ему разобраться с темными. Отвечала на вопросы. Рассказывала о прошлом. Дважды они смогли пройти по хрупкому мостику доверия. Получится ли в третий? Тейрун говорил о закономерности простых чисел. Пожалуй, здесь он прав. Но к чему они придут? И чего от них хотят?

— Почему ты ее ищешь? Дело ведь не в Свете и ее преступлениях...

— Тебе ли спрашивать? — светлый кивнул на снимок целительницы, снова стоящий так, чтобы изображение мог видеть только хозяин кабинета.

— До сих пор? Даже после всего, что было? — Деметрий не обвинял. Не осуждал. Пытался понять.

— А что было? Она убивала. Изменилась. Стала жестокой. Думаешь, я не понимаю? Понимал еще прошлой осенью, понимаю и сейчас.

— А как же Посвящение? Разве Свет и Тьма могут быть... вместе? — как хороший дипломат он очень осторожно подбирал слова, не желая случайно задеть больную мозоль.

Олеж усмехнулся. Перед глазами встал Лукас. Изуродованный. Полуживой. Переставший быть собой. Затем вспомнилась Оливия. Тьма в ее ауре. Необычайная для светлых сила. И ненависть в глазах ее мужа. Безумие ее дочери. А еще есть Пьетр, так и не простивший себя за убийство ведьмы. Замкнувшийся в экспериментах и себе самом. Насквозь больной и неспособный полностью раскрыть свою силу. Что стало ясно только после принятия Света.

Вот итог союза двух Абсолютов. Разрушение. Страдания. Смерть. Безумие. Будет ли у них иначе? Может ли вообще быть иначе?