Шрифт:
— Рианон Климентьевна, — с облегчением бросая приборы обратился ко мне слуга. — Вам ужин подавать сейчас или немного погодя?
— Сейчас, Макар, — сразу определилась я, — Я вот только руки помою. Кстати, а что у нас сегодня на ужин?
— Уха из форели, на сливках. Расстегаи рыбные. Картофель запеченный и пирожные из кондитерской. С кремом.
— Макар, все вместе для меня будет через чур. Давай уху из форели. Чай горячий. И к нему варенье. У нас же варенье есть?
— Обижаете, Рианон Климентьевна. Вам какое: сливовое, черной смородины, абрикосовое…
— Стоп! Давай абрикосовое.
— Может вы хоть пирожное с чаем — то… — предложил слуга.
— Нет, Макар, — отрезала я, — пирожные я ем только в исключительных случаях, и те в первой половине дня.
— О, как! А с чего им, позвольте узнать, во второй половине дня такая немилость?
— Фигуру портят.
— О, как! — на этот раз воскликнул Данила. — А чью?
Я недобро посмотрела на дедова ученика.
— А что, я не прав, что ли? — возмутился тот. — Где фигура? Одни ведь кости! Обнять и плакать!
— Данила, ты ничего не понимаешь в женской красоте, — с трудом разлепляя глаза и вставая из-за стола, проговорил Переслав. — Красивая женщина — это когда она так про себя думает. А не когда ты так считаешь.
— А как же…
— Находишь ту единственную, для тебя неотразимую. И так ей об этом и говоришь. И проблема решена, и вопросы исчерпаны. Все, я спать.
— Темных ночей, — пожелала я среднему брату.
— Теперь всем ясно, — пафосно произнес младшенький, отодвигая от себя листок с самопиской, — Что Рианон не твоя суженая. Я все написал.
— Вы что? Без меня — меня женить решили? — недобро прищурившись на мужиков, разозлилась я.
— Не-а, — отмахнулся от меня Марк. — Просто наглядно объясняли Даниле, как искать его суженую. Пока совсем никто не подходит.
— Может и вам уже к себе отправиться? — поинтересовался у дедова ученика Макар. — Поздно уже становится. А я бы вам с собой расстегаев собрал.
— Да я б не против, — тяжело вздохнул гость, — Только никак задание наставника зазубрить не удается.
— Что за задание? — автоматически поинтересовалась я.
— Ваш дедушка смог сегодня найти для меня немного времени и велел все названия рун и их написание назубок знать к следующему занятию.
— И сколько их, в смысле рун?
— В старшем футарке — двадцать четыре.
— А что есть еще и младший? — честно говоря, я про руны ничего не знаю.
— А как же. Только мы его с наставником решили пока не трогать.
— Тебе что, задали выучить сразу все двадцать четыре буквы?! — удивленно захлопал глазами Марк.
Данила тяжко вздохнул.
— И буквы, и их название, за что отвечают и как правильно пишутся.
— Ничего себе! — поразился младшенький. — А мне пока по одной задают…
— Ничего, — успокоил его дедов ученик, — Вот как подрастешь… Всякое может быть.
В это самое время я доела уху и передала тарелку слуге.
— А знаете что, давайте с вами поиграем в одну интересную игру. Заодно и руны выучим.
— Давайте! — с энтузиазмом согласился Марк, всегда готовый поиграть.
— А как можно играть и учить одновременно? — удивился Данила.
— А это специальная такая игра. Для лучшего запоминания. Итак, ты, Марк, у нас будешь…
В свое время я с десяток таких игр разучила. С племяшками на улучшение памяти постоянно играли.
Полтора часа спустя:
— Забыл, забыл, забыл! — радовался Марк, — Четвертую не верно написал!
— Зато, в отличии от тебя, красиво! — не отставал от братишки Данила, исправляя руну.
— Это уже второй щелбан тебе за этот круг!
— Всего на один больше, чем тебе!
Ну да, мы играем на щелбаны. Для быстрейшей доходчивости и лучшего запоминания — работают великолепно.
— Тогда предлагаю проверить на практике, — сказала я, разворачивая до конца свиток с рунами, предоставленный Даниле дедом.
— Так там же чертить надо! — удивился дедов ученик.
— Рианон Клементьевна! — взмолился Макар. — А может, не надо? Ночь на дворе. А мел отмывать с паркета та еще радость.
— Не беспокойся, Макар. Никто ничего чертить не будет. Принеси нам две веревки, покороче и подлиннее. Мы их выложим вместо нарисованных кругов. Данила, пиши руны на листках.
— Понял уже, — согласился парень — Сейчас напишу и разложу.