— Это никого не касается.

— Она видела что-то, мы все это знаем. Вы с Шепом постоянно говорите, что хотите правды. Так дайте нам поговорить с ней.

— Эвери Джонсон никогда этого не позволит.

— Такой вопрос не ему решать.

— Ему! Он наш адвокат… Господи, нам придется заложить дом, чтобы рассчитаться за его услуги. И как же мы можем не слушать, что он говорит? Эвери Джонсон действует в наших лучших интересах.

— А что в лучших интересах самой Бекки? — не уступала Рейни. — Девочка чувствует себя в безопасности только в замкнутых пространствах. У нее кошмары, и Люк говорит, что она бледная как снег. И как долго это будет продолжаться?

— Врач сказал, что со временем…

— Мы можем сделать все быстрее.

— Вы не получите Бекки! Она все, что у нас осталось!

Рейни поджала губы и неодобрительно посмотрела на Сэнди. Та ответила ей тем же. Рейни просто не понимала, о чем просит. Она же не мать.

— Мы можем доказать, что Дэнни не стрелял в мисс Авалон, — сказала вдруг Рейни. — По типу пули и траектории выстрела мы можем утверждать, что это сделал кто-то другой.

— Слава богу. — Сэнди привалилась к металлической спинке стула. Впервые за три последних дня она испытала почти физическое облегчение. — Значит, там все же был человек в черном. Убийца он, а Дэнни — лишь свидетель, травмированный увиденным. Теперь-то вы можете снять обвинения?

— Миссис О'Грейди, — негромко сказал Куинси, — вам нужно понять кое-что еще относительно вашего сына. Думаю, вы и сами уже начали задавать себе вопросы, иначе не позвонили бы сюда сегодня.

— У нас нет уверенности в том, что это не он убил Салли и Элис, — уточнила Рейни.

— Но тот человек… мужчина в черном…

— Баллистическая экспертиза подтвердила, что обе девочки были убиты из револьвера тридцать восьмого калибра, который принес в школу Дэнни. Также на собранных на месте преступления картриджах и гильзах имеются его отпечатки.

— Но это означает только, что он зарядил револьвер, — возразила Сэнди. — Шеп так мне объяснил. Отпечатки ничего не доказывают.

— Отпечатки Дэнни обнаружены на всех пятидесяти гильзах. Это означает, что он перезаряжал револьвер в школе.

— Шеп сказал, что там использовались спидлоудеры. Что оружие и спидлоудеры приготовил Дэнни. Стрелял же тот, другой.

Рейни отступила наконец от окна и нетерпеливо покачала головой.

— Вы себя слышите? Слышите, что говорите? Дэнни принес в школу револьвер и полуавтоматический пистолет. Он зарядил оружие и приготовил дополнительные боеприпасы. И по-вашему, Дэнни — всего лишь невинный свидетель?

— Ему только тринадцать…

— Чтобы потянуть за спусковой крючок, необязательно быть взрослым.

— Он запутался… растерялся…

— Ваш сын признал себя виновным. И повторил признание несколько раз!

— Ему страшно! Он злится и не понимает…

— Он сказал Чарли Кеньону, что хотел бы порубить Шепа на двадцать кусков и прогнать через блендер! Господи, Сэнди, мы ведь здесь не в игрушки играем. И Дэнни не за то задержали, что он сигаретой баловался или после отбоя по лагерю шатался. Он замешан в тройном убийстве и по меньшей мере снабдил убийцу оружием. А может быть, и сам убил двух восьмилетних девочек… Очнитесь же, бога ради! Откройте глаза!

— Мой сын не убийца!

— А если убийца? И что нам теперь делать?

Рейни остановилась и с трудом перевела дух. Сэнди смотрела на заместительницу мужа и ловила себя на том, что еще никогда не ненавидела кого-то так сильно. Как она смеет говорить такое о ее сыне?! А ведь столько раз бывала у них дома, сидела рядом с Дэнни. Злая, бесчувственная…

И тут Сэнди увидела, что глаза у Рейни чересчур ярко блестят, и она даже прикусила губу, чтобы не расплакаться. А еще Сэнди увидела в потерянном взгляде полицейской всю ту правду, которую решительно и упрямо отказывалась признавать сама. И, увидев это все, поняла, что аргументов для защиты у нее больше не осталось.

Ее сын — одиночка. Подверженный приступам неконтролируемого гнева. У него проблемы с отцом и проблемы в школе. А еще он умеет обращаться с оружием. И этому его научил отец.

Мир закружился, и Сэнди ухватилась за стул и выпрямилась.

— Миссис О'Грейди? — спросил Куинси.

— Сейчас… дайте мне минутку…

Она опустила глаза, сосредоточилась на половицах и постаралась взять себя в руки. Одна минута сменилась другой. Сэнди не замечала времени. Она лишь чувствовала, что начинает мерзнуть и дрожать от пробирающегося в кровь холода.

— Я не знаю, что делать, — прошептала Сэнди. — Не знаю… чему верить…

— Насколько мне известно, — заговорил Куинси, — ваш адвокат договорился о том, чтобы Дэнни обследовал судебный психолог?

— Да. И суд назначил второго эксперта. Но они еще не начали. Эвери Джонсон сказал, что отчеты могут быть представлены не скоро. Может быть, через шесть месяцев.

— Он ваш сын, миссис О'Грейди. Что, по-вашему, сделал Дэнни и в чем, по-вашему, он нуждается сейчас?

— Я не могу ничего вам сказать. — Сэнди глухо рассмеялась. — Да, не могу. Они оба, муж и адвокат, запретили мне разговаривать с вами, потому что вы тоже представляете правоохранительную систему и можете давать показания в суде. И моему сыну тоже запрещено с вами разговаривать. Любые показания могут быть использованы против него, поэтому лучше вообще ничего не говорить… Господи. Что мне делать?