— Вот именно, — сказал он, вне себя от гнева. — Немедленно в постель. Выбирай любую комнату с кроватью и ложись там. У меня еще осталось несколько часов «неразбавленной текилы», и я не хочу видеть тебя раньше четырнадцатого числа, если только ты не готова принести мне бутылку с лаймом в пупке и солью на сосках грудей. — Джей Ти указал на стеклянную дверь. — Вон с глаз моих.

Она сделала шаг вперед и опасно наклонилась.

Выбора у него не было. С тихими проклятьями Диллон схватил ее на руки. Тело ее напряглось, и руки согнулись, как будто она хотела драться с ним, но ее общее состояние взяло над ней верх. Женщина повисла у него на руках, как воздушный шар, из которого только что выпустили воздух. Джей Ти чувствовал ее грудную клетку, хрупкую, как у птицы, он чувствовал ее запах — истощение и страх, и еще один таинственный аромат. Потом он понял, что это было — детская присыпка. Она пахла детской присыпкой.

Джей Ти чуть не уронил ее.

Он не хотел этого знать. Он отказывался это понимать.

Благодаря Фредди ближайшая спальня была убрана и проветрена. Бесцеремонно бросив женщину на кровать, Диллон спросил:

— Вещи?

— Один мешок.

— Где?

— В гостиной.

— Фредди принесет. Машина перед домом?

— На такси.

— И не под своим именем, Анджела?

— Точно. И заплатила налом.

— Неплохо, — фыркнул он.

— Я учусь, — честно призналась женщина. — Учусь.

— Хорошо, а теперь учись спать. Это тоже иногда нужно.

— Ты алкоголик? — спросила она, почти закрыв карие глаза.

— Иногда.

— А в другое время?

— Баптист. Спи.

— Я знаю, почему ты спас тех детей, — пробормотала она сквозь сон.

— Ты права. Спокойной ночи.

— Потому что ты скучаешь по семье.

Джей Ти замер посередине комнаты и почувствовал дрожь. Рейчел и Тедди и золотые времена девственно-белых стен и четырехдверных седанов.

Конечно, она была не права — ведь сам он не был сиротой, хотя ее слова и задели что-то в его душе.

— Ты сама не знаешь, о чем говоришь.

— Знаю, — ответила женщина, со вздохом закрывая глаза. — Ты нужен нам, мне и моей дочери. Ты — единственная надежда, которая у нас осталась.

— Черт, — еще раз повторил Джей Ти и направился за «Маргаритой».

Полночь. Некоторые бары в центре Ногалеса только открываются. Для Диллона было совершенно естественным выйти в такое время из дома одетым в джинсы и в легкую рубашку-шамбре, с карманами, полными денег, и неутолимой жаждой пива. В такие дни он обычно возвращался в четыре-пять часов утра, успев уговорить пять-шесть литров золотого напитка и сняв девицу побойчее — одно не существовало без другого.

Впервые в его жизни, насколько мужчина мог помнить, у Джей Ти в спальне дрыхла женщина с чемоданом собственных вещей. Впервые в его жизни женщина была у Джей Ти в доме, но не в его постели. Сам Джей Ти лежал лицом вниз на полу в гостиной в компании игуаны.

В доме было тихо, спокойно, воздух совершенно неподвижен. И все-таки мужчина знал, что все изменилось. Трехлетняя традиция была сломана. А его инструкции на такой случай были абсолютно четкими.

Он медленно пробрался через темный холл. Лунные лучи выкрасили комнату в серебряный цвет. В одном углу небольшая желтая лампа накаливания освещала игуану и голую ногу Джей Ти.

Мужчина повернулся и неслышно прошел в кабинет. Снял телефонную трубку — годы тренировок сделали его движения абсолютно бесшумными. На память набрал номер, заранее прикрыв рукой микрофон трубки, чтобы заглушить голос.

— У нас женщина, — проговорил он в трубку, когда на звонок ответили.

— Женщина?

— Ее прислал Винсент.

— Черт… — Долгая пауза. — Ее имя?

— Анджела, и всё. Имя фальшивое.

— Это понятно. Как она выглядит?

— Лет двадцать пять, пять футов два дюйма [16] , сто фунтов [17] , карие глаза, нормального телосложения, в оригинале — блондинка.

— Вооружена?

— Полуавтоматический «вальтер» 5,6 мм.

— Детская игрушка. Документы?

— Никаких.

— Что-то обязательно должно быть.

— Ничего, — повторил мужчина. — Я проверил чемодан — подкладку, флакон с лаком для волос, щетку для волос, стельки — все, что можно. Очень много наличных, но никаких документов. У нее акцент. Не могу точно определить какой. Возможно, она с Севера, из Бостона.

— Профессионалка?

— Сомневаюсь. Слишком многого не знает.

— Если вспомнить, кого Джей Ти обычно выбирает себе в партнерши, то не удивлюсь, если выяснится, что она топором зарубила своего мужа и детей.

— Что мне делать?

— Он что, опять взялся за старое? — Вздох разочарования.

— Она же здесь, правда?

— Черт бы его побрал… Ладно, не дергайся, я все устрою. Просто сиди и не высовывайся.

— Хорошо.

— Ты правильно сделал, что позвонил.

— Спасибо. Как… как он?

— Он умирает. И мучается от боли, — раздалось после долгого молчания. — Хочет знать, почему его сына нет рядом.