— Что думаете? — спросил я вполголоса у Броуди.

Он мрачно покачал головой.

Мотор машины Страчана работал. Едва мы сели, как он рванул с места, развернулся и помчал по дороге, пока не остановился с визгом шин рядом с «порше». Не оглядываясь, он побежал в дом, выкрикивая имя жены. В ответ послышался лишь сумасшедший лай из кухни.

— Вот видите, ее здесь нет! — сказал он, нервно откинув волосы. — Когда я вернулся, Оскар бегал на улице. Если б Грейс ушла, она не оставила бы его снаружи!

Мне стало не по себе, когда я услышал, как у него сорвался голос. Прекрасно представлял, каково ему. Однажды я пришел в дом к Дженни и обнаружил леденящую пустоту. Тогда тоже в окрестностях орудовал убийца. Страх в глазах Страчана вызывал у меня ужасное чувство дежа-вю.

Однако Броуди сохранял спокойствие, пока мы быстро обыскивали дом. Грейс нигде не было.

— Мы напрасно теряем время! — сказал Странам, когда мы закончили. Его охватила паника.

— Искал в других постройках? — спросил Броуди.

— Да! У нас только амбар и ее там нет!

— А в бухте?

Страчан уставился на него:

— Я… Нет, но Грейс никогда не спускается туда без меня.

— Пойдем проверим.

Страчан провел нас на кухню. Недопитый кофе стоял на столе, рядом лежала открытая книга обложкой вверх, будто Грейс вышла на минутку. Нетерпеливо оттолкнув собаку, Майкл вышел через заднюю дверь и побежал по лестнице к бухте.

Я всерьез опасался найти тело Грейс на гальке внизу. Однако увидел лишь яхту на пристани. Красивое судно терлось боком о резиновые брусья при ударах волн, высокая мачта раскачивалась подобно стрелке сломанного метронома.

Страчан помчался к яхте, опустил трап и метнулся к кубрику. Я осторожно зашел на борт, с трудом сохраняя равновесие из-за руки в повязке. Едва я очутился на палубе, как Страчан открыл люк и замер.

Подойдя, я понял почему.

Как и вся яхта, кубрик был прекрасно оборудован: стены из тикового дерева, гарнитура из нержавеющей стали, изощренный пульт управления. Точнее, то, что от него осталось. Радио и прибор связи со спутником были разбиты вдребезги, кругом валялись разорванные провода и сломанные схемы. На секунду задержав взгляд на беспорядке, Страчан побежал дальше, в кабину.

— Грейс? О Боже, Грейс!

Она лежала на полу. На голове и плечах мешок. Бедняжка свернулась калачиком со связанными за спиной руками.

Ниже пояса Грейс была обнажена.

Практически. Джинсы, стянутые до лодыжек, сковывали движение не хуже веревки. Трусики спущены до колен, будто насильника застигли в процессе снятия.

Она выглядела невероятно уязвимой с длинными голыми ногами, посиневшими от холода. Не шевелилась. Неужели мы опоздали? Страчан дотронулся до жены, и она забилась.

— Держи, пока она не поранила себя! — предупредил я, пытаясь поймать ее за ноги.

— Успокойся, Грейс, это я! Это я! — кричал Страчан, срывая мешок с головы.

Волосы перепутались, закрыли лицо. Во рту — грязная тряпка. Грейс хватала воздух, рыдая.

— Майкл, о, слава Богу, Майкл!

Лицо покраснело и опухло, на коже отпечатался след от грубой мешочной дерюги. На правой щеке — багровый синяк, рот был в крови. Помимо этого, вроде обошлось без травм.

— Ты в порядке? Где болит? — спрашивал Страчан.

— Нигде… кажется.

— Вас изнасиловали? — прямо спросил Броуди.

— О, ради Бога! — взорвался Страчан. Даже меня шокировал вопрос.

Однако Грейс качала головой:

— Нет… нет… не успели.

Бог помиловал. Может, Броуди и правильно поступил, что сразу отмел эту тему.

Весь в слезах, Страчан нежно убрал волосы с лица жены.

— Кто это сделал? Ты его видела?

— Не знаю, я… я…

Он обнял ее.

— Ш-ш-ш. Все позади.

Мы с Броуди отвернулись, пока Страчан натягивал ей трусы и джинсы. Я попытался развязать веревку, но она была слишком сильно затянута, чтобы справиться одной рукой. Кожа покрылась ссадинами, кисти побелели от недостатка кровообращения. Броуди нашел нож. Затем мы встали, и Страчан поднял Грейс на ноги.

— Помогите мне отнести ее, — сказал он Броуди, на время забыв о взаимной антипатии.

— Я могу сама идти, — возразила Грейс.

— Не думаю, что…

— Я в порядке. Идти могу!

Она продолжала плакать, но без истерики. Мы с Броуди шли на деликатном расстоянии, пока Страчан вел жену вдоль пристани. Грейс повисла на нем, и оба напрочь забыли о присутствии посторонних — я даже почувствовал некую неловкость.

Мы поднимались по ступеням, и одинокие крики чаек насмешливо разносились по ветру.