— Оля, ну, что ты стоишь!!! Оля!!! Неси шприц с адреналином, бегом! — девчонка срывается с места. — Хотя стой, Оля! Не успеем. Нужно делать искусственное дыхание. Рот в рот.

— Вас понял Анастасия Юрьевна, — коллега делает долгий, для такой ситуации, глубокий вдох, давая время дедуле подумать, и наклоняется к пенсионеру, как вдруг происходит чудо… Мужчина оживает.

— Стой, шкаф, стой!!! Ты меня уже спас! Жив я! Жив!

— Точно живы? — уточняю я, пока Коля помогает потерпевшему подняться.

— Точно, точно Настя!

— Хорошо себя чувствует? — заботливо интересуюсь у мужчины.

— Да, да, да. Ты же поняла уже, что это шутка была.

— Шууткааа, — бледненькая Оленька прижимает к груди поднос, с которым она носилась всё это время и плавно оседает на подлокотник кресла.

— Лев Яковлевич, а что мы с вами говорили про шутки над моими подопечными?

— Насть, не начинай.

— Я не начинаю! Я говорила, что ещё один ваш розыгрыш и я прекращу закрывать глаза на ваше пристрастие к коньяку нажалуюсь вашему сыну, что вы не соблюдаете режим!

— Настя, ну ладно коньяк, но Гришеньку зачем тревожить-то! Ну ты чего…

— Мы это обсуждали! Коля, изыми всё спиртное из комнаты Льва Яковлевича, предупреди наших девочек, что, если заметят эту троицу с бокалами чего-то горячительного, сразу изымать и сообщать мне.

— Хорошо, Анастасия Юрьевна.

— Настя, а мы то чего?! Это всё он, — завозмущались старички-разбойники. — Насть, мы же просто подыграли. Просто на пол положили.

— Вот за это вы тоже наказаны.

Я разворачиваюсь, беру Олю под локоток и увожу к нам на пост.

— Насть, зачем они так! Я же испугалась! Я так перепугалась, что…

— Оля, что я тебе сказала, когда показывала всё и всех у нас? Держать ухо востро. Слушать все разговоры и не вестись на провокации. Ты не первая медсестричка, которую они разыгрывают.

— Ну за, что они со мною так? Я же им всегда бутербродики с чаем приношу, когда они играют, всегда компанию составляю, если не с кем сыграть, а они…

— А они скучают. Плюс, ты молодая красивая девочка, а как им ещё твой поцелуй получить в таком-то возрасте, если не через искусственное дыхание, — смеюсь я и поглаживаю девочку по плечу. Оля совсем расстроилась. — Они поспорили от скуки, наверное, сможет ли Лев Яковлевич заработать твой поцелуй. Он хоть уже и пожилой мужчина, но мужчина. Бывший актёр, красавец, привыкший к вниманию таких милашек, как ты, вот и решил тряхнуть стариной. Не злись на них.

— Ты правда его сыну позвонишь?

— Позвоню. Поговорю, чтобы поменьше спиртного и сладкого отцу передавал, да почаще сам приезжал, а то заскучал папа-то у него. Мало что даст разговор, но может быть, в гости приедет к отцу поскорее., раньше положенного, так сказать. Оль, не переживай. У нас тут не тюрьма. Мы заботимся о них. Они в правильном режиме, под наблюдением врачей. Просто так инфаркт здесь за всё время, что я работаю, а это почти семь лет, ни разу не случался. Давай иди попей водички, успокойся и дуй гладить халаты и бельё.

Оля кивает, мнётся, потом коротко обнимает меня и убегает. Стою и улыбаюсь. Правильно говорят: «Что старый, что малый». Хотела деток лечить, вот по сути, с великовозрастными детками и работаю. Потягиваюсь и возвращаюсь к своим делам.

Когда выхожу, во двор вижу машину Максима. Мужчина разговаривает по телефону, но, как видит меня, разу прекращает разговор и приветливо улыбается.

— Привет, к маме приехал? Там сейчас ужин, придётся подождать.

— Привет, — он целует меня в щёку, так нежно, что даже странно. — Я уже был у неё. Мы во дворе гуляли. Теперь тебя жду.

— Оу, а что не предупредил?

— Сюрприз хотел сделать. Ты не рада? Или, может, планы у тебя какие-то на вечер? — усмехается он, открывая передо мною дверь авто.

— Да, нет. Рада, просто не ожидала тебя сегодня увидеть.

Максим садится в машину и уже целует по-настоящему. В привычной ему властно-жадной манере.

Машина трогается, и мы едем в сторону города. Болтаем ни о чём и обовсём.

— Твоя подчинённая меня клеит.

— Какая? — удивляюсь я скорее тому, что он мне это сам сказал, нежели самому факту того, что к нему клеятся женщины.

— Мамина сиделка. Лена, кажется.

— Поздравляю. И как она тебе, — стараюсь спросить как можно безразличнее.

— Норм. Неплохая. Но не в моём вкусе. Слишком… Всё в ней слишком. Она точно хороший специалист?

— Точно. Знаний у неё тоже слишком много. Аркадий Борисович, всё её уговаривает пойти дальше учиться, а она ни в какую.

— Что так? Мечтает до конца жизни за старичками ухаживать?

— Мечтает удачно познакомиться с их богатыми сыночками.

— Серьёзно? Ну, может быть ей другого подопечного подыскать? А, то через мою маменьку ловить нечего, — Макс усмехается, а я всё ещё радуюсь, что Лена не в его вкусе. Если бы лена ему понравилась, то вся концепция Максима со свободными отношениями рухнула бы в мгновение ока.