– Сектанты обычно не такие умные. По статистике, культы, процветающие среди реднеков…

– Да-да. Только вот кто в итоге заносит их в эту статистику – агенты с твоими методами или моими?

Сайлас закрыл глаза, сжимая пальцами переносицу, и отодвинулся от ворочавшегося во сне Эшли. Голоса, запахи, ощущение пустого сжимающегося желудка, раздражение из-за чуши, которую они обсуждали, ощущение собственного бездействия – все это тошнотворно подобралось к горлу, и Сайлас заставил себя тяжело сглотнуть. Ему нужно поесть. Или хотя бы что-то выпить. А еще лучше – вернуться мыслями к нужной точке, найти доказательства своей правоты и рассказать Махелоне, что, по его мнению, здесь происходит.

– Я даже не знаю, что вы тут называете «методами», Роген.

– О, ну вот и оно. Теодор Купер и его знаменитое занудство. Поехали.

Сайлас убрал руку от лица и открыл глаза. Роген и Купер, сидя рядом, смотрели друг на друга с недовольством. Потрясающе. Парень тут без года минута, и она уже успела его достать.

– По данным Брайана, – Купер постучал пальцами по колену, на котором лежали распечатки с компьютера Суини, а Роген закатила глаза, – люди в этом секторе пропадают как минимум столетие – и вы все равно верите местным жителям на слово. Вы взяли с собой в лес аналитика, хотя у вас был шанс оставить его в городе. Вы поверили на слово некоему… человеку из своих снов…

Ассоциировать себя с «человеком из снов» Роген Купер не отказывался – к сожалению Сайласа, не было такого, чтобы парень с уверенностью объявил «это не я». Он ничего не помнил, так что откуда бы взяться этой уверенности – что не мешало Сайласу раздражаться.

Потеря памяти. Ну, конечно же. Как удобно.

Сайлас уставился на Купера, словно его лицо могло бы дать ему какую-то подсказку. Перевел взгляд на Роген. Потом обратно. Оба продолжали спорить, не обращая внимания на остальных – слишком уставших, чтобы принимать участие.

Роген и ее астральный гость. Купер, потерявший память. То, что это влияние одной и той же сущности, Сайлас не сомневался. Значит, она затронула их обоих.

Случаи потери памяти после контакта с астральными сущностями не редкость – на самом деле, наоборот, весьма распространенный признак. Люди просыпались по утрам, откидывали одеяло и обнаруживали, что кровать в грязи; а позже удивленный сосед сообщит, что они бродили ночью по округе. Или спускались вниз и смотрели на календарь – и узнавали, что сегодня четверг вместо вторника. Звонили друзьям и говорили странные вещи, отправляли пугающие сообщения, пытались причинить кому-то вред, а затем просто не помнили об этом.

– Оставь свою доставучую педантичность и послушай…

– Я не педантичен. Это называется здравомыслие.

– Ты не педантичен, вся эта деревня – иллюзия, а я – лауреат Пулитцера.

– Я просто пытаюсь быть после…

– Ты всегда просто пытаешься быть последовательным. Здесь это не работает.

Сайлас их прервал:

– Амулет. – Получив их внимание (и мгновение тишины), он указал пальцем на Роген. – Только с вами двумя из всех нас происходят аномальные явления. Пришелец в голове. Амнезия. И амулет – это единственное, что вас связывает.

То, что их связывает, то, что привело их сюда, в ловушку среди холмов, – а у них ни одного артефактолога в команде.

Роген прикрыла рукой шею, будто Сайлас собирался снять его с нее прямо сейчас, и хмуро возразила:

– Он начал мне сниться до амулета. Теория сломалась. Давай другую. И мы разве не собирались обсудить неизвестный тоннель под шахтой, вместо того чтобы в очередной раз обвинять во всем побрякушку?

«Что? – хотелось спросить Сайласу в ответ на ее взгляд. – Не готова расстаться со своей дьявольской игрушкой?»

– Ты утверждаешь, что амулет его, – Сайлас указал подбородком на Купера, который, кажется, собирался что-то возразить, но не успел. – А он ничего не помнит, начиная с ночи в Бостоне перед отъездом. Если это не артефакт, то это должен быть такой вид нечисти, который может влиять на человека через Атлантический океан. У тебя есть идеи? Потому что у меня они закончились.

Роген развела руками:

– Ктулху? Хватит на меня так смотреть! Ты, блин, сам сказал, что он чист!

Она что, серьезно? Сайлас обвел рукой комнату:

– Тогда я не знал, что ничего в этой чертовой зоне не реагирует на проверку! А если медальон – часть аномалии, он тоже не будет реагировать.

– Это не часть гребаной аномалии, – Роген начала напирать. Конечно, аргументов у нее не было. У нее никогда не было никаких аргументов. – Это его вещь, – она показала на Купера, – даже если он этого не помнит.

Купер повернулся к ней:

– Откуда вы знаете?

– Из твоей головы, – отрезала она. – Это твоя вещь. Она принадлежит тебе.