– Послушай, Эда, я был в ярости, когда заключал это идиотское пари, – проговорил он. – Честно, я не знал, какая ты на самом деле умная, ироничная, смешная. Как здорово быть рядом с тобой… И я понятия не имел, что влюблюсь в тебя.

Я смотрела ему в глаза и не понимала, как человек даже в такой момент может настолько талантливо врать.

– Ты влюбился до того, как вышел из спора, или после? – тихо спросила у него. – Ты ведь вышел из спора, Киран?

Он набрал в легкие побольше воздуха, словно что-то хотел сказать, но отвел взгляд и промолчал.

Казалось, что сердце сейчас взорвется. Глаза щипало, словно в них попал ядовитый дым от зелья правды.

– Давай на этом закончим, – с трудом вымолвила я. – Не возвращайся за столик.

– Мне жаль, Эда, – тихо произнес он.

– И мне жаль, Киран.

Честное слово, хотела уйти, но натура не позволила. Внутри словно лопнула перетянутая струна. Я резко развернулась к нему лицом и выпалила:

– А знаешь, какого демона? Мне не жаль! Я в ярости от одной мысли, что ты на меня поспорил! С этой минуты, Киран Зейн, я буду делать вид, что мы незнакомы, поэтому не смей здороваться со мной в академии!

Прежде чем войти в обеденный зал, я перевела дыхание. Даже удалось натянуть на лицо улыбку. Пока мы выясняли отношения, официант успел вынести еду. Отец не прикоснулся к своему блюду и дожидался нашего возвращения.

– Киран, решил, что не голоден, – заявила я, усаживаясь на стул.

– Все в порядке, Эда? – вкрадчиво спросил он, устремив в меня внимательный взгляд из-за стеклышек очков.

Сил сдерживать слезы не осталось. Опершись локтями о стол, я спрятала лицо в ладонях.

– Нет, все совсем не в порядке, – всхлипнула я. – Прости за цирк, который я здесь устроила. Мне правда неловко, но можно я поумираю от стыда завтра?

– Хочешь, мы упакуем еду с собой и поужинаем дома? – предложил папа. – Стейки выглядят аппетитными.

– Кажется, теперь я ненавижу стейки, – промычала я.

Объясниться с отцом все же пришлось. Стараясь не смотреть ему в глаза, сказала, что перед ужином мы с Кираном поссорились, и я захотела над ним подшутить. Получилось некрасиво и стыдно. Очень стыдно! Сейчас лягу умирать в удобную кровать в арендованных папой апартах. Лишних вопросов он не задавал, в душу предпочел не лезть и сделал вид, что поверил.

Шестиэтажный доходный дом, в котором жил папа, находился всего в трех станциях подземки от академии. Апарты были большими и светлыми, с просторными спальнями. На кухне имелся островок для готовки, с легкостью способный заменить лабораторный стол зельевара. Окна с широкими подоконниками выходили на оживленную улицу, хоть сейчас переселяй Вильгельма. Смена унылого пейзажа ему точно пойдет на пользу! Однако вставать пришлось на два часа раньше обычного, чтобы успеть переодеться, и идея переезда из общежития казаться удачной перестала.

Будить папу я не стала, тихонечко улизнула из дома, прихватив запасные ключи. Квартира была на пятом этаже, спускаться по лестнице в ботильонах на каблуках не хотелось. Я вызвала подвижную платформу и начала следить, как над притолокой по очереди загораются цифры. Сначала она поднялась на последний этаж, а только потом остановилась на пятом.

Я раскрыла дверцы и резко остановилась, словно проход перегораживала прозрачная стена. В кабинке с кожаным формованным рюкзаком в руках стоял Киран. В первую секунду показалось, будто у меня случилась галлюцинация. Сейчас моргну, и на его месте появится другой парень. Моргнула, но он никуда не исчез. По-прежнему смотрел на меня из глубины полутемной кабинки прямым, мрачным взглядом.

Кто бы подумал, что папа снял апарты в том же доходном доме, в котором жил Зейн! С другой стороны, наверняка ему посоветовали это место коллеги: близко к академии и жилье более чем приличное.

– Заходи. Езжай, – в один голос произнесли мы.

– Второй раз не вызовешь, – проговорил Киран. – Платформа все время застревает. Придется по лестнице спускаться.

С гулко стучащим сердцем я вошла в кабинку, сомкнула за собой створки и отодвинулась. Внезапно Киран сделал ко мне шаг, заставив вжаться в деревянную стенку, и прикоснулся к единице на металлической пластине. Платформа дернулась и с неприятными рывками начала спускаться. С каждым пройденным этажом в тесном пространстве сгущалось напряжение. Кажется, еще чуть-чуть у меня начнут вставать дыбом разноцветные волосы.

Внезапно кабинка вздрогнула и на секунду застопорилась. Свет мигнул, нас качнуло. Невольно я схватила Кирана за руку, но немедленно отпустила.

– Извини, – буркнула себе под нос.

Мы снова двинулись вниз. Просто какой-то спуск в бездну, а не поездка на подвижной платформе. Им явно стоило вызвать декана артефакторного факультета, придумавшего эту хромающую систему, и предъявить претензии.

– Поговори со мной, Эда, – вдруг произнес Киран.

Я промолчала. Надеюсь, получилось громко.