Я отступил, прислонившись спиной к одной из опорных деревянных балок, и скрестил руки на груди, дожидаясь окончания истерики. Мне нужно было с ней поговорить, а обвинять меня в своих проблемах она может в другое время.

Наконец всхлипы стихли, и Сильва, шмыгнув носом, вытерла сопли о висящую неподалеку шелковую ткань, служащую предметом декора.

— Успокоилась? — спросил я максимально равнодушным голосом, за что удостоился ненавидящего взгляда.

— Иди в Бездну, — прошипела женщина в ответ и, пошатываясь, поднялась с колен. — Я тебя ненавижу!

— Это я уже слышал, — кивнул ей. — Ответь сначала на вопрос, ты его любила?

Уточнять, о ком речь, не было смысла.

— Я… — она тут же приложила руку к животу. — Я… Я не знаю.

Уже что-то. Конечно, когда Варг сделал её своей женой насильно, она вряд ли испытывала к нему хоть какие-то теплые чувства, но потом… Я ведь не знаю, как он с ней себя вел, а затем ещё и беременность… Сейчас я видел, что, несмотря на пережитое, какие-то чувства к Варгу у неё теперь были, иначе Сильва не кричала бы о том, что я лишил её мужа.

Я кивнул, принимая такой ответ.

— Скоро ты сможешь вернуться домой.

— Домой? В дом, которого больше нет? — нервно рассмеялась она. — В дом, который ты уничтожил?!

— Его уничтожил не я, а твой муж. Все, что сделал я — похоронил его и посадил саженец на его могиле. Дом Крейн возвысится на наследии дома Контер, и в отличие от твоего мужа, я буду учтиво относиться к памяти дома. Возглавишь полноценную побочную ветвь дома, что скажешь?

— Скажу, что не верю ни единому твоему слову.

— Как и я тебе. Кто знает, может, ты сама помогла Варгу уничтожить свой дом?

— Что?! Да как ты смеешь! — Сильва замахнулась, чтобы нанести ещё одну пощечину, но я перехватил её руку. С подобными вспышками гнева нужно было что-то решать здесь и сейчас.

— Больше так не делай, — полным стали голосом сказал ей, отпуская руку, отчего девушка пошатнулась и чуть не упала. — Завтра состоится Суд чести, где я сражусь с тремя сильнейшими воинами секты. Если одолею их, то секта Несокрушимого Алмазного Солнца перестанет существовать и войдет в мой дом.

— Ты всерьез думаешь, что они позволят тебе победить?

— Они выкинут какую-нибудь подлость, даже не сомневаюсь, но так или иначе завтра все закончится. Даю тебе сутки, чтобы окончательно решить, на чьей ты стороне, секты Несокрушимого Алмазного Солнца или своего рода.

— Это теперь моя секта, вернее, моего будущего ребенка.

— Ты всерьез думаешь, что вам дадут править? Я готов поставить на кон собственный меч, что Совет Алмазного Луча будут использовать его как законную опору своей власти, и либо он будет вечной марионеткой, либо его просто прирежут, когда он станет неудобен. В сектах все решает сила, Сильва. У тебя её нет, а у твоего ребенка… Кто знает, его отец был силен, но будет ли так же талантлив и могуч наследник? И… дадут ли ему вообще стать достаточно сильным, чтобы бросить вызов совету?

— А если я приму твое предложение?

— Тогда я назову тебя своей младшей сестрой. Ты станешь частью моей семьи, дом Контер продолжит свое существование как побочная линия дома Крейн.

Сильва поджала губы и опустила глаза.

— Я буду ждать твоего решения. Но помни, если ты не дашь ответ до схватки, то когда я выиграю, ты окажешься сама по себе.

— Отравлено, — объявил Фумио пригубив принесенное для моих воинов вино, но это, впрочем, не помешало воину его выпить и даже налить себе ещё чашечку. Мор при виде этого аж ахнул, а вот я просто понимающе ухмыльнулся. Убийцы из секты Красного Таящегося Жука приучались к ядам, умели их определять и вырабатывали устойчивость.

— Опасный яд? — уточнил я.

— Нет, но хитрый и неприятный. Он мешает циркуляции духовной энергии в меридианах. Один глоток, и всё — в ближайшие несколько дней с техниками будет беда. Сосредоточие будет терять энергию как во внешних витках, техники будут ослаблены, и будет большой риск срыва.

— Значит, хотят, чтобы я точно продул бой, — хмыкнул я, смотря на кувшин.

— Похлебка тоже отравлена, — сказал один из людей Фумио, что пробовал принесенный суп. — Но тут другой яд, от него срать будешь три дня, а если съешь всё, то, скорее всего, кровью.

— Яа-а-а-асно, это есть не будем, — сказал Гар, с брезгливым видом отодвигая тарелку.

Расположились мы в одном из крупнейших постоялых дворов города, находившемся за пределами крепости секты. Нас сразу же попробовали разделить, предлагали мне удобнейшие отдельные покои, но я сразу отказался, решив спать вместе с друзьями.

А вскоре для нас приготовили настоящий роскошный пир со столом, заваленным едой. Причем распоряжение пришло от секты, а не от нас, так что к пище мы сразу отнеслись настороженно, и как оказалось, не зря.