— Может они стесняются? — спрашивает Люци. — Ирис, сестра, собери еду на поднос и отнеси им. Спасибо.

— Обойдёмся без ваших подачек! — восклицает Сакура.

— Ну обойдётесь так обойдётесь, — пожимает плечами Дала. — Два раза рпредлагать не будем. Саске, любимый, попробуй вот эту нарезку. Мясо сочное, жирное, замаринованное в белом вине со специями.

От слов про мясо, вечно голодный Наруто громко сглатывает. И даже собирается встать и подойти, но Сакура приказывает ему сидеть. И он сидит, отворачивается, косится на нас, но сидит.

— А теперь сладенького, — двигает ко мне блюдо с пирожными Ирис. — Кушай больше, тебе нужно много сил.

— Да это уже ни в какие ворота! — подскакивает Сакура. — Вы… Вы специально это делаете. Точно. Вы доводите нас. Сами едите, а делиться не хотите. Мы вам тем же ответим.

— Вот, девочки, полюбуйтесь, — указывая рукой на это нечто киваю. — Тупица необыкновенная. Класс дебилообразное. Тебя, кикимору, только что к столу приглашали. Ты отказалась. Зачем сейчас кричишь? Ладно, хрен с тобой, Сакура. Ты, Узумакаки, с чего её слушаешь? Ну сел бы, ну поел с нами. Что от этого изменилось бы?

— Я бы предал свою команду, — бычится Наруто. — Или все, или никто.

— То есть я не член вашей команды. Хорошо. Раз так, после этой миссии, я больше не с вами. Без меня кошек ловите и сорняки дёргайте. Я, как только придём домой, сразу же откажусь от вас и от таких вот дурацких миссий.

— На что жить будешь? — видимо поймав общую волну царящего здесь идиотизма спрашивает Хатаке.

— Принц ада, — нагло улыбается Люци. — Будет жить в нашем замке, в роскоши, достатке и благоденствии. Окружённый нашими заботой, любовью и вниманием. Подколка не засчитана. У нас денег столько, что мы тысячу раз всю Коноху купить можем.

— Да вы… — рычит Сакура.

— О, обед, — встаёт Тадзуна. — А я то думаю когда обедать позовут. М-м-м, всё такое вкусное. И выпивка есть.

Покачиваясь и бормоча, архитектор шагает к нам. И почти уже подходит, как вдруг горничные призывают косы и скрестив их закрывают алкашу путь.

— Извините, Тадзуна, — подняв бокал улыбаюсь. — Но наша цель, нашей пока ещё команды, исключительно ваше сопровождение. Питание, выпивка и прочее в условия не входят. Отойдите от стола, иначе вот эти две милые девушки, вам хрен отрежут. И лицо. И ещё что-нибудь. Вам всё понятно?

— Да, извините. Я пойду.

— Иди.

РЕПУТАЦИЯ:

Узумаки Наруто: –380

Харуно Сакура: –900 (лютая ненависть)

Харуно Сакура: +700 (обожание)

Хатаке Какаши: –150

Тадзуна: –2500 (ненависть)

Хы… Интересно почему репутация не всегда приходит?

****

Обед продолжается. Дрим-тим заканчивает приём пищи, Какаши командует отправляться. Люци целует меня, забирает Ирис и вместе с горничными и столом уходит. Дала остаётся. Лениво взмахивая крыльями летит рядом со мной и с обожанием смотрит на меня.

Двигаемся в следующем порядке. Какаши и Наруто впереди. За ними Тадзуна и Сакура. Мы с Далой замыкаем. Потому что моя Дала одета слишком откровенно и я не очень хочу чтобы всякие отбросы на мою жену пялились. И идём мы так, до самой темноты. Никакой лужи не попадается. Двух придурков с цепью тоже.

Устраиваемся на ночлег. Все достают, о чудо, спальники. Архитектор просто приваливается к камню. Дала кастует заклинание и создаёт нормальную такую палатку. Из портала вытаскивает подушки и одеяла. Затаскивает всё внутрь и как только забираюсь к ней, начинает хихикать.

Ловит свисающий с потолка шнурок, прикладывает палец к губам и дёргает его.

— Ох, любимый, — улыбаясь стонет Дала. — Да, вот так. Ещё. Глубже. Да… Подожди, я хочу быть сверху.

— Они извращенцы, — выдыхает Наруто.

— Они муж и жена, — неожиданно выдаёт правду Хатаке. — Конечно, это не правильно. Так вести себя. Но они и не люди.

— Саске человек, — возражает Сакура.

— Боюсь что уже нет, — вздыхает Какаши. — Он изменился, вырос, ведёт себя странно. Грубый, агрессивный, язвительный, бесстрашный. Не лезьте к ним. Не надо.

— Давай в попу! — дёргая шнурок улыбается Дала. — Как ты любишь. Давай, шлёпни меня. Схвати за волосы, намотай на кулак. Тяни, не стесняйся. А-а-а-а-а! Грубо. Саске, я не вынесу. Такой большой. Люби меня. Люби сильнее. Давай же.

Дала продолжая стонать передаёт шнурок мне, двигается ближе к выходу, поднимает руку, отводит назад. Как только полог отодвигается бьёт… Бьёт слабо, однако снаружи слышится падение чего-то тяжёлого. Дала смеясь падает на спину и рукой указывает на выход.

Выглянув, вижу потирающего разбитый нос архитектора. Который заметив меня, на четвереньках убегает в кусты.