Черт возьми.

— Спасибо, тренер.

— А теперь убирайся, — говорит он, улыбаясь. — Иди на урок или еще куда-нибудь.

— Хорошо. — Я встаю, и мои колени дрожат еще сильнее, чем после беговой дорожки.

Это происходит на самом деле.

Я не знаю, какая космическая сила решила, что ради меня стоит нарушить правила, но я внезапно чувствую необходимость встать ради этого на колени. С Кэри Пирсом в качестве моего тренера, который поддерживает меня и направляет внимание в мою сторону, я ни за что не получу всего, чего хочу. Я получу контракты, славу и женщин. Все, о чем я даже не мечтал, будет у меня на ладони.

Мне просто нужно оставаться сосредоточенным и забыть о том, что меня отвлекает.

Отвлекающие факторы, такие как Элиза Пирс.

Глава 8

Элиза

— ВОЗЬМИ МЕНЯ С СОБОЙ.

Я просматриваю сценарий, несколько раз моргая, пытаясь подобрать слова.

— Грант, здесь нет такой реплики.

Он отводит сценарий от моего лица.

— Я говорю о вечеринке у тебя дома сегодня вечером.

— Это не вечеринка, — вздыхаю я от нетерпения и оглядываю разговорчивый класс. Профессор разбил нас на пары, чтобы мы заучили сцену на трех страницах, и мы с Грантом выступаем первые… через двадцать минут. — Для моего отца это возможность продемонстрировать меня перед камерами, чтобы улучшить свой имидж.

— Но там будет вся команда, верно? — спрашивает он.

— Большинство из них, вероятно. — Я пожимаю плечами. — А что?

— Эээ… накаченные молодые парни в костюмах. Ты должна взять меня с собой.

— Ты же не хочешь идти туда, Грант, — хихикаю я. — Поверь мне.

Он хмурит бровь.

— Что на тебя сегодня нашло? Ты не похожа на себя, яркую и милую.

Я отбрасываю воспоминания о прошлом.

— Да просто день не задался. Не парься.

— А причина не Джуниор Морган?

— Тссс. — Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что никто этого не слышал.

— Что он сделал?

— Он сказал какую-то хрень, которая вывела меня из себя этим утром, вот и все.

— Сегодня утром, да? — подмигивает он.

— Я столкнулась с ним в спортзале, — объясняю я. — Мы не провели ночь вместе, если ты об этом подумал.

— Что произошло на твоем свидании?

Я съеживаюсь.

— Долгая история.

— Тогда что за хрень он наговорил сегодня утром? Ты должна мне что-нибудь сказать…

Такая хрень, из-за которой я становлюсь лицемеркой, когда злюсь.

В один момент я говорю ему переключить свое внимание на других женщин, а в следующий чувствую себя подавленной, когда он действительно это делает. Я ненавижу себя за это.

Я вздыхаю и жестом указываю на сценарий.

— Нам нужно выучить эту сцену.

— Ладно, хорошо, только один вопрос: нужно ли мне надрать ему задницу? — Предлагает Грант, вызывая у меня короткий смешок. — Потому что я могу и сделаю.

— Надирать задницу не нужно, но спасибо. Я справлюсь.

— Хорошо. Но серьезно, могу я, пожалуйста, прийти к тебе домой сегодня вечером? — умоляет он. — Тай будет там.

Я хихикаю над его очевидным увлечением.

— Отлично. Просто не путайся под ногами и ничего не ломай.

Он торжествующе машет кулаком.

— Да!

— И приоденься, — говорю ему. — Это официальный прием.

Он хмурится.

— Что собираешься надеть?

— Я подумала о том, чтобы пройтись по магазинам после занятий… — Его глаза расширяются, и я улыбаюсь. — Я буду более чем рада, что ты присоединяешься ко мне.

Последний счастливый удар кулаком позже, и мы возвращаемся к сцене, изо всех сил стараясь запомнить ее, поскольку наше время сокращено вдвое.

ДЖУНИОР ВЗБЕСИТСЯ.

Я не уверена, почему эта мысль пришла мне в голову. Даже не уверена, зачем я вообще купила это платье. Это немного не соответствует моим стилевым предпочтениям — и выходит за рамки ценового диапазона, — но я сразу подумала о том, какой будет реакция Джуниора Моргана, когда он увидит меня в нем. Оно гладкое и черное с одинокой красной полосой по бокам, которая идеально облегает мои изгибы.

И тут до меня доходит. Сладкая месть. Вот что это такое.

Джуниор сказал мне, что я ему больше не интересна; что от меня больше проблем, чем я стою. То, что меня обошли стороной, больше не должно было быть для меня таким шоком, но по какой-то причине, исходящее от него, это задело. Это ранило глубоко — даже глубже, чем чувствовать себя соучастницей отца.

— Это моя девочка, Элиза! — объявляет он. — Все, что я сделал, я сделал это для этой девушки прямо здесь!

Раздается серия возгласов от репортеров, и их голоса эхом разносятся по фойе, когда вспышки камер направляются в нашу сторону, мгновенно ослепляя меня. Я бы, наверное, упала, если бы не его рука, обхватившая меня за плечи.