— Это вы мне? — раздалось из примерочной.

— Нет-нет! — продавщица бросила в мою сторону уничижительный взгляд. Я вздохнул и подумал: «Еще научатся…»

Ну да, сфера услуг сейчас, прямо скажем, прихрамывает. Или, если точнее, только учится ходить. Поэтому я относился к этой длинноногой кисе без особой неприязни. Девчонке пока просто неоткуда было знать, как должна себя вести грамотная продавщица. Кроме того, культура хождения в эти вот пафосные бутики пока еще тоже на уровне каменного века. Стопудово, когда магазин только открылся, сюда приходили глазеть куча безденежных любопытствующих. Хамство это, конечно, не извиняет. Но объясняет, что уж.

— Вот это платье! — Лариска осторожно, даже с некоторым благоговением придерживала двумя пальцами что-то действительно маленькое и черное.

— Сколько оно стоит?

— Тебе не по карману, — прошипела продавщица.

— А принеси еще то платье, с блестками! — раздалось из примерочной. — Вот, которое на манекене!

— Оно же на нее не налезет! — прошептала Лариска.

Продавщица принялась снимать с манекена пышное блестящее платье. Одновременно зыркая в нашу сторону. Видимо, опасаясь, как бы мы это черное платье в карман не спрятали.

— Уверена? — спросил я у Лариски.

— Ну… — она склонила голову набок. — Надо примерить, конечно…

— Уходите! — еще раз повторила продавщица. — Видите, я занята!

— Вова, да покажи ты ей деньги уже! — воскликнула Лариса. — У нас есть деньги, понятно? Я хочу купить платье!

— Давай подождем, — с усмешкой предложил я. — Примерочная все равно занята.

Я взял Лариску за руку и оттащил в сторону витрины, где стояла бархатная банкетка. Усадил на нее под грозным взглядом продавщицы. Та больше не орала, стеснялась дамы в примерочной. Но постоянно косилась в нашу сторону.

Она справилась, наконец-то, с платьем со стразами. Для этого ей пришлось снять с манекена голову. Шляпа, разумеется, спикировала на пол. Еще и высокий каблук подвернулся.

— Можем пока в другой магазин сходить, — предложил я Лариске. — Если там твое платье не найдем, то вернемся.

— Я хочу сначала это померить! — отозвалась сеструха. Не отрывая взгляда от того места, где висела ее вожделенная крохотная тряпочка.

Требовательная дама пожелала еще что-то. Потом еще что-то.

Продавщица носила в бездонную примерочную вещи. За витриной периодически останавливались прохожие и глазели.

В конце концов бархатная штора колыхнулась, выпуская дамочку обратно в магазин.

— Ничего не подошло, — сморщила нос она. И гордо прошествовала к выходу.

— Подождите, может быть я еще что-нибудь… — почти всхлипывала ей вслед продавщица. Но дамочка бодро так шмыгнула за дверь. Только колокольчик жалобно звякнул.

— Она точно ничего не сперла? — спросила Лариска.

— Вы еще здесь? — продавщица поджала губы и замерла в нерешительности. Бросила взгляд на задернутую шторку примерочной. Потом нехотя шагнула к ней. Отдернула бархат и тихо ахнула.

— Вот овца… — пробормотала она.

— Прикинь, недавно в «молодежке» одна там девочка писала статью про виндовс-шопинг, — сказала Лариска. — Короче, тема такая. Приходишь в магазин, берешь кучу шмоток и идешь в примерочную. Там все это на себя напяливаешь, смотришься в зеркало. А потом говоришь, что ничего не подошло и уходишь.

— А какой тогда смысл? — спросил я и пожал плечами. — Продавцов позлить? Так у них и так работа… такая себе.

— Ну как! Просто посмотреть, как на тебе смотрятся хорошие вещи, — Лариска сделала большие глаза. — Мы думали так сделать, но не решились пока.

— Да блин, что же теперь делать… — простонала продавщица. Потом несколько раз всхлипнула.

— Что случилось, барышня? — спросил я, подходя поближе к примерочной.

— Бывают же такие уроды, а… — Лариска с деловитым видом прошлась мимо зеркала. Затянутая в то самое маленькое черное платье.

— Как-то слишком самокритично, тебе не кажется? — засмеялся я. — По-моему, тебе как раз очень идет!

— Дурак! — махнула рукой Лариска в мою сторону. — Вообще-то я про ту тетку!

Сестра действительно неплохо смотрелась в том платье, в которое она так вцепилась. У нее не было аристократичной угловатой худобы Нади, но в ее возрасте некоторая округлость выглядела скорее упруго. Так что чуть тесноватая одежда ее не портила. Даже наоборот. Этакая детская сексапильность, трогательная и умилительная. Как когда младшие школьницы наряжаются в мамины одежки и изображают номера из кабаре. С детской серьезностью.