Доктор Прайс снова входит, и через несколько мгновений Хелена лежит на столе, а мы все смотрим в монитор и слышим эхо, звук, когда доктор находит ребенка.

Ребенка.

Всех четверых.

Эпилог. 1

Хелена

Месяц спустя

Себастьян прав. Моя тетя Хелена была права.

Мы покончим с этим, он и я.

Я буду последней Девочкой-Уиллоу.

Мы сидим в кабинете Джозефа Галло, он обсуждает контракт на своем столе. Это новый контракт, составленный Себастьяном, по которому права на поместье и землю Уиллоу переходят ко мне. Он также знаменует символический конец захвата Девочек-Уиллоу.

Я разговаривала с родителями через несколько дней после визита к врачу. Я не сказала им о беременности. Я не сказала им о Себастьяне и обо мне. После разговора с Эми, когда она спросила меня, ненавижу ли я их, я не могла выбросить этот вопрос из головы.

Они знают, что дом переводится на мое имя. Они также знают, что я планирую снести его до того, как продам землю.

Это дом, в котором Мариус Виллоу взял свою невесту, Анабель Скафони. Здесь все это началось. И я положу этому конец.

Как только земля будет продана, я отдам им деньги, разделю их между родителями и сестрами, потому что мне не нужно ни копейки. Я не хочу иметь ничего общего ни с этим, ни с ними, потому что я зла. Я злюсь на всех них.

Мои родители продали меня. Они продали бы любого из нас. И мои сестры жили на эти деньги. Я не могу их простить, пока не могу. Может быть, никогда.

Но я не думаю, что ненавижу их.

Себастьян предлагает уничтожить тяжелый фолиант, содержащий записи Девочек-Уиллоу, — но вместо этого я беру его. Я хочу сохранить его. Уиллоу должны хранить их. Должны помнить о них, потому что их семьи тоже были отвергнуты. Проданы. Их жизни разрушены.

И держать его под мышкой, когда мы выходим из этого здания, это как сестринское братство. И это правильно. Так же правильно, как неправильно было то костяное кольцо.

— Обед? — спрашивает Себастьян.

— Я умираю с голоду, — говорю я. Кажется, я всегда голодна с тех пор, как узнала, что беременна.

Беременна четверней.

Пол детей мы узнаем еще через несколько месяцев, но я уже знаю. Думаю, он тоже. У нас будет четыре девочки.

Он берет меня за руку, и мы идем в тот же ресторан, куда приходили в прошлый раз, когда были здесь. И мы занимаем тот же столик, за исключением того, что сегодня мы, похоже, единственные клиенты. Как только он выпивает бокал вина, а я - газированной воды, он наклоняется ко мне.

— Как ты себя чувствуешь? Дети?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты хочешь их оставить?

Я смотрю на него: — Для меня это никогда не было вопросом.

— Хорошо. Я чувствую то же самое, — он отпивает глоток вина, потом лезет в карман, достает маленькую черную бархатную коробочку и ставит ее на стол между нами.

Я смотрю на нее, и моему мозгу требуется минута, чтобы осознать это, хотя мое сердце знает.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, когда он открывает коробку.

Я поднимаю взгляд на него, и он улыбается, но это совсем другая улыбка, чем та, которую я обычно вижу. Эта улыбка счастливая и немного неуверенная, возможно.

— За то короткое время, что я тебя знаю, ты влезла мне под кожу, Хелена Уиллоу. Ты перевернула мою жизнь с ног на голову, и я... счастлив. Несмотря на все то дерьмо, через которое мы прошли, я счастлив. Не знаю, заслуживаю ли я этого, но я счастлив. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Так что, это я говорю тебе, что планирую оставить тебя навсегда. Выходи за меня замуж, Хелена.

— Себастьян...

— Сейчас. Выходи за меня сейчас.

Эпилог. 2

Себастьян

— А если бы я отказалась?
– спрашивает она, когда я веду ее в свою комнату - нашу комнату - после того, как мы вернемся на остров после гражданской церемонии. Я договорился о церемонии до того, как мы пошли в офис Галло, чтобы подписать бумаги, и мне ни разу не пришло в голову, что она может отказаться.

— Ты и не собиралась.

— Вы высокомерны, Себастьян Скафони.

— А вы прекрасны, миссис Скафони.

Я поднимаю ее на руки, открывая дверь, и заношу внутрь, пинком закрываю дверь и ставлю ее на ноги рядом с кроватью.

— Кроме того, я старомоден, когда речь идет о появлении детей на свет. Я хочу, чтобы мы сначала поженились, — говорю я.

— Я все еще думаю, что ты высокомерно полагаешь, что я скажу «да».

— Ты согласилась.

Я целую ее, расстегиваю молнию на платье, снимаю его с ее плеч и позволяю ему упасть на пол. Я отстраняюсь и смотрю на нее. Ее грудь увеличилась в два раза, и я могу взять ее в руки, и хотя она говорит, что видит бугорок, я вижу лишь небольшую припухлость. Может быть.