— Ты объяснила ей обстоятельства?

— Я не вдавалась в подробности по телефону. Она хотела примчаться сюда еще прошлой ночью, но я ее отговорила, а когда ты заговорил об охране, перезвонила и сказала, что буду признательна если она составит мне компанию.

— Какая она?

— Каток, под который лучше не попадать.

— Не испугается, что есть опасность?

Холли рассмеялась.

— Она круче любого охранника, которого ты мог бы здесь поселить.

«Кроме меня».

— У нас с Мэрилин хорошие рабочие отношения. Не сомневаюсь, что мы станем идеальными соседями, — Холли взглянула на настенные часы. — Она скоро должна быть здесь.

— Ты это уже говорила. Не терпится избавиться от меня?

— Я не это имела в виду.

— Я думаю, что именно это.

Она раздраженно вздохнула.

— Ладно, может быть. Просто все очень неловко.

— Как... вернуться на место преступления.

Она виновато посмотрела в сторону гостиной.

— Не позволяй тому, что сказал Нил, задеть тебя, — сказал Кроуфорд.

— Он не дурак. Знал, что нам не обязательно было ехать в парк, чтобы обсудить Родригеса.

— Все, что мы ему рассказали, правда.

— Верно, но с точки зрения закона это нарушение. Он думает...

— Не имеет значения, что он думает.

— Имеет, если он думает, что мы спим вместе.

— А мы и не спим.

Она бросила на него испепеляющий взгляд.

— Ты бы назвал это по-другому, потому что у тебя язык вульгарнее моего.

— И точнее.

Как ни назови то, чем они занимались прошлой ночью, Кроуфорд был готов повторить на бис. Грубый намек Нила его взбесил, но главным образом потому, что он был так близко к правде: Кроуфорд хотел залезть Холли под юбку, и не только туда. Кожа внутренней стороны ее бедер была мягче шелка, а между ними — еще нежнее.

— Я голоден, — проворчал Кроуфорд, направляясь к холодильнику. — У тебя есть что-нибудь поесть?

— Угощайся.

Он нашел на полке деликатесную ветчину и уже нарезанный сыр. Пока выбирал соус, Холли достала хлеб.

— Сделай себе бутерброд, — велел он.

— Я не голодна.

— Все равно поешь. Где тарелки?

Она указала на шкафчик и неохотно вынула два ломтика хлеба из упаковки.

— Тебе следует уйти до того, как приедет Мэрилин.

— Мы уже много раз обсуждали, почему тебе нельзя быть одной. — Он положил ломтик ветчины на хлеб и намазал горчицей.

— Но это выглядит так, как будто...

— Как что? — он повернулся к ней. — На что это похоже, Холли? Как будто я изо всех сил стараюсь держать руки подальше от тебя? Не думать и забыть о том, что было? — он усмехнулся он. — Даже если это так не выглядит, именно этим я и занимаюсь. А еще я пытаюсь защитить тебя от парня, который хочет твоей смерти, — он перевел дыхание. — И в заключении повторю: я здесь, потому что ты не должна оставаться наедине с собой.

— Но и не наедине с тобой.

— Очень жаль. Это единственный вариант.

— Кого-то другой мог бы меня охранять.

— Другие уже в пути, а пока я за них.

— Потому что мы…

— Потому что я не хочу, чтобы еще одна мертвая женщина была на моей совести!

Глава 13

На кухне воцарилась напряженная тишина. Они продолжали смотреть друг на друга, затем, выругавшись себе под нос, Кроуфорд отвернулся и закончил делать бутерброд.

Холли тоже сделала себе один и отнесла тарелку к столу. Подождав, пока она сядет, он устроился напротив и жадно набросился на еду.

— Ты имеешь в виду Бет? — спросила Холли, отщипнув кусочек хлеба.

— Не хочу об этом говорить. Кроме того, ты и так все знаешь. Это есть в моем «досье».

— Я знаю, что она погибла в автокатастрофе, ужасной аварии.

Поставив локти на стол, он склонился над тарелкой и пробормотал:

— Официально.

— Ты с этим не согласен?

— Мой тесть не согласен. Спроси у него, почему погибла Бет, — подняв голову, он посмотрел на нее холодным и жестким взглядом. — Или ты уже спрашивала?

— Нет.

— Тогда я облегчу тебе задачу: он винит меня.

— Согласно отчету об аварии, Бет ехала со скоростью более восьмидесяти миль в час, потеряла управление и врезалась в столб.

Взгляд у Кроуфорда стал каким-то далеким, словно он заглядывал в прошлое и видел ужасную аварию.

— Мне сказали, что она умерла сразу. Думаю, нужно быть благодарным хоть за это.

— Соболезную, — прошептала Холли.

— Спасибо.

— Но Джорджия не пострадала.

— На ней не было ни царапины. Настоящее чудо.