– Магистр, с вами все в порядке? – голос горничной вырвал ее из горячих фантазий,

– А… Да! Да, конечно, – она поспешно убрала руку, зажатую между стройных бедер, и плеснула в лицо водой. Мартина была права, давно стоило завести любовника.

Полгода назад она приехала в Кнайтхоф и погрузилась в работу с такой страстью, что ни на что иное уже не оставалось ни сил, ни времени. Это дало свои плоды. Они с Мартиной добились определенных результатов и получили несколько патентов на разработанные плетения и бытовые артефакты.

А вот с личной жизнью все было сложнее. На Амадин заглядывались. Друзья Мартины, служащие в лаборатории и просто случайные знакомые – многие из них были весьма достойными молодыми людьми, которые пытались ухаживать за симпатичной магичкой, но… их всех заслоняла высокая фигура Великого инквизитора Сен-Кантена. Стремясь избавиться от этого наваждения, Амадин предпочла уйти с головой в работу. Воспоминания, некогда терзающую душу, отступили, и девушка была вполне довольна своей жизнью.

Но стоило ей вернуться в этот город, как все снова нахлынуло, а неуместные желания взяли верх. Амадин тяжело вздохнула. Похоже, пребывание в Сен-Кантене окажется сложнее, чем она предполагала.

А ведь их с Рейнардом договор все еще в силе. Шальная мысль поехать в особняк на рю де Флери, ворваться в дом и посмотреть на реакцию герцога пронеслась в мозгу. Представив себе выражение его лица, девушка рассмеялась и тут же покачала головой. Что за ребячество? Даже если она сможет пройти внутрь, что можно там увидеть? Пустые комнаты? Очередную хорошенькую девицу? Или… Дезире? При воспоминаниях о сопернице Амадин охватила злость. Девушка скрипнула зубами, не понимая, на кого она все-таки злится: бывшую актрису, бывшего возлюбленного… или на саму себя, позволившую чувствам в очередной раз взять верх над разумом.

Увлекшись порочными мыслями, Амадин пропустила момент, когда вода окончательно остыла. Ежась от холода, девушка выбралась, растерла кожу полотенцем и спешно закуталась в шелковый халат.

Когда она вернулась в спальню, горничная уже разложила ее вещи. Глядя на заполненный шкаф, магистр Гросс усмехнулась: еще осенью два форменных платья были за счастье. Правда, в Кнайтхофф Амадин прибыла с достаточно обширным гардеробом – чемоданы на вокзале вручил посыльный.

Он появился за три минуты до отправления поезда, занес багаж в купе первого класса (билет прилагался к короткому письму от работодателя) и протянул небольшой футляр:

– Это тоже вам. Счастливого пути.

Посыльный вышел, торопясь покинуть вагон.

Амадин открыла футляр и ахнула: бриллианты. Серьги и браслет лежали, переливаясь на темном бархате. Ошарашенная, девушка не сразу заметила записку:

“Удачи, птичка”.

Первым порывом было распахнуть окно и выкинуть все прочь, благо поезд уже отъехал от перрона и теперь набирал ход. Амадин даже потянулась к раме, но в последний момент передумала: в конце концов, это – ее наряды, вряд ли они подойдут следующей любовнице. Что касается украшений… Если Рейнарду было так проще, что ж… бриллианты всегда можно заложить…

– Простите, магистр, – Милли вошла в комнату. – Коридорный просил передать, что вас ждут в холле.

Сердце подпрыгнуло, а желудок мгновенно скрутило от волнения. Неужели… Великому инквизитору наверняка доложили о ее приезде.

Желая выглядеть как можно лучше, и в то же время заставить мужчину ждать, она трижды меняла выбор платья, пока не остановилась на вишневом костюме. Длинная юбка с оборкой из черного кружева и жакет с бархатными манжетами. Тонкая блузка с жабо дополнила образ. И, главное – никаких корсетов. Хватит с нее и того, который она вынуждена была надеть в дорогу.

Руки дрожали, и тюбик помады выпал из пальцев, покатился по полированной поверхности трюмо, оставляя алый след. Как тогда, в салоне Шуаз… Амадин тряхнула головой и быстро закрыла тюбик. Красить губы не стала, только покусала их, чтобы они были ярче, после чего направилась к лестнице.

Ноги подкашивались, и ей пришлось крепко держаться за перила. Зачем он пришел? Что она скажет?

– Амадин! – знакомый голос развеял наваждение.

Девушка посмотрела вниз:

– Пьер? А…

Лучший друг ничуть не изменился. Все такой же долговязый и немного нескладный, он буквально взлетел по ступеням и чмокнул Амадин в щеку.

– Рад тебя видеть!

– Я тоже. Это ты ждал меня?

– Кто ж еще! – он широко улыбнулся. – Ты же сама написала, когда приедешь, и где остановишься!

– Верно, – Амадин на секунду опустила голову, чтобы скрыть разочарование, мелькнувшее во взгляде. Она не сомневалась, что, хотя она и не писала никому больше, тот, другой тоже все знал. И не пришел.

– А где Мари? – как можно более беспечно поинтересовалась Амадин, не желая посвящать друга в свои

– У нее примерка свадебного платья, – Пьер развел руками. – Как ты понимаешь, туда меня не пригласили.