— Я не говорю, что мне все равно, Мия. Я говорю, что знаю, что облажался, особенно когда дело касается Деллы. Но я больше не тот человек. У меня теперь есть семья.

— Я не хочу с тобой ссориться, – шепчет Мия, выглядя измученной.

— Нет, выкладывай все мне. Я хочу услышать, что ты чувствуешь.

— Черт, Картер, – огрызаюсь я. — С кем, блядь, ты думаешь ты разговариваешь?

Он делает глубокий вдох и быстро берет себя в руки. — Ты права.

Он идет к Мие, и я знаю, что это тяжело для него, но я не позволю ему проявить неуважение к Мие. Черт, это тяжело для всех нас.

— Мне жаль, Мия. Ты знаешь, что ты мне как сестра. Я бы никогда не сделал ничего, чтобы причинить тебе боль. Не намеренно. Я был козлом в колледже, и мне жаль, что это укусило тебя за задницу. Я не могу изменить то, что случилось, но мне жаль.

Ее подбородок дрожит, и она выглядит такой грустной, что это даже растопило замерзшее сердце Картера.

— Мия, я люблю тебя, – шепчет он, осторожно обнимая ее.

— Черт, брат, ты заставляешь меня плакать, – бормочет Маркус, на самом деле вытирая слезы с глаз.

Джексон первым смеется, и это в значительной степени снимает напряжение в комнате.

Картер отстраняется, отталкивает Маркуса, затем снова смотрит на Мию. — У нас все в порядке?

— Да, – отвечает она, вытирая слезы.

— Хорошо, тогда я поехал домой. Я обещал Дэнни, что сегодня вечером почитаю ей сказку на ночь.

Ретт медленно отходит к стене. Он выглядит так, будто отправился на войну и проиграл, пока идет к Мие.

— Если бы я мог повернуть время вспять, я бы стал гребаным монахом ради тебя. Я не могу изменить то, что я сделал, и я знаю, что мои слова о том, что я сожалею, не сделают все волшебным образом правильным. Я могу пообещать тебе, что заставлю Джози заплатить.

Мия выпустила еще одну горькую усмешку. — Как, Ретт? У нас нет никаких физических доказательств.

— Позволь мне побеспокоиться об этом. Я найду способ. Я обещаю тебе, что ее сумасшедшая задница больше никогда не приблизится к тебе.

Мия долго смотрит в пол, потом начинает листать свои контакты, что мгновенно заставляет меня сделать шаг ближе к ней.

— Не звони ей, Мия. Ты сыграешь ей на руку.

Она бросает на меня взгляд. — Я не буду ей звонить.

Она поворачивается ко мне спиной, и я чувствую себя так, будто смотрю, как заколачивают единственную дверь ко всем моим мечтам.

— Мистер Петерсон? Это Мия Дэниелс. Вам нужно приехать в Нью–Йорк.

Мы все смотрим, как Мия рассказывает мистеру Петерсону все, что произошло за последние четыре года. Сейчас слышать это так же больно, как и в первый раз.

Мистер Петерсон что–то говорит, на что Мия отвечает: — Единственный способ исправить ситуацию – это приехать за своей дочерью. Вы не можете заплатить мне, чтобы я забыла об этой истории. Если вы этого не сделаете, я обращусь в полицию. Не только у вас есть деньги. Я найму лучших адвокатов, чтобы уничтожить ваше имя так же, как ваша дочь пыталась уничтожить меня. У вас есть неделя. Мне нужно подтверждение, что она в Лос–Анджелесе, и что вы оказываете ей профессиональную помощь.

Она выключает телефон и бросает его на журнальный столик, как будто это горящий кусок угля.

Ретт кладет руку ей на плечо и сжимает его. — Это было круто.

— Она ненавидит своих родителей. Это лучшая месть, которую я могла придумать.

— Круто и умно, – говорит Ретт, бросая на Мию умоляющий взгляд. — Надеюсь, ты нас простила?

Мия качает головой, но говорит: — Я могу простить тебя, но я все еще злюсь.

Она позволяет ему обнять ее, и я почти чувствую облегчение, исходящее от Ретта.

— Я могу с этим жить. – Когда он отстраняется, то смотрит на меня. — То есть это ты научил мою сестру целоваться?

О, черт.

— И теперь моя очередь отправиться в путь, – говорит Маркус. Он смотрит на Мию: — Я люблю тебя, детка. Ты ведь знаешь это?

— Да, я тоже тебя люблю, Маркус.

Затем он смотрит на меня. — Удачи, брат. Было приятно знать тебя.

Я качаю головой, и не могу удержаться от смеха, когда Джексон бежит за Маркусом. — Йоу, подожди.

— И теперь нас стало трое, – бормочу я про себя. Я жду, пока Ретт закроет входную дверь, прежде чем сказать: — Я люблю Мию. – Я понимаю, что это не совсем то же самое после того, как Картер и Маркус только что сказали то же самое. — Я не имею в виду, что я люблю ее как сестру. Я имею в виду всепоглощающую любовь. Мия – та, с кем я хочу ложиться спать, просыпаться и делать все вместе. Я люблю твою сестру, Ретт.

— Дерьмо, – говорит Ретт, и я не уверен, хорошее это дерьмо или плохое. — Чувак, я хочу сказать «да»... — Мое сердце замирает, когда Ретт качает головой, положив руки на бедра. — Клянусь, если бы это было предложение, даже я бы подумал о том, чтобы сказать «да», но ты говоришь не тому человеку о своих чувствах. Это зависит не от меня.

— Мия знает, что я к ней чувствую. Я не хотел начинать отношения, не получив твоего благословения.

Ретт протягивает мне руку, и впервые за сегодняшний вечер мне удается сделать глубокий вдох. Я пожимаю его руку и начинаю испытывать настоящие эмоции, когда вижу одобрение в его глазах.