Я метнул взгляд на свою дверь и невзначай приоткрыл ее.

— Извините, я…

— Бедный Динечка, — покачала она головой. — Жаль, что с ним это произошло. Добрый был человек. Всегда помогал мне с продуктами. Вот, казалось бы, восемь этажей, а лифта нет! Угораздило же меня купить квартиру на последнем.

Мой разум впился в ее слова, как голодный хищник в беспомощную добычу. Денис помогал с продуктами? Я бы больше поверил в дьявола, нежели, что Денис кому-то помогал.

— Может, — робко начал я, — ему нужно было что-то от вас?

Старушка усмехнулась.

— Сомневаюсь. Что ему с меня взять?

«Квартиру, пенсию, драгоценности», — мысленно перечислил я, но вслух говорить не стал.

Сердце защемило в груди из-за лжи.

— Слушайте. Я могу помогать вам с продуктами. Брать и себе, и вам.

Она смерила меня взглядом.

— Правда?

— Да, мне нетрудно.

— Спасибо большое, — протянула старушка мне руку, и я ее пожал. — Я буду оставлять тебе деньги.

— Хорошо, — кивнул я. — Был рад знакомству с вами, бабушка Люба. Пойду я разбирать вещи.

— До Свидания, — помахала она на прощание рукой.

Я зашел в квартиру, и металлическая дверь захлопнулась за моей спиной. Меня встретили кромешная темнота и затхлый воздух. Дышалось с трудом.

Уже хорошо. Ни запаха гнили, ни вони. Ничего, что свидетельствовало о худших вариантах, которые я напридумывал.

Рука нащупала переключатель. Щелчок. Желтый свет залил коридор, и мои ожидания разбились в труху. Мне предстал обычный коридор. Белые обои с незамысловатым узором, покрытый пылью паркет и ряд маленьких ламп, уходящий вглубь. В квартире явно сделали капитальный ремонт.

— Всего-то? — не выдержал я.

Где разбитая в щепки мебель, голые стены и заблеванный пол? Где запах разложения? Ради чего я волновался всю дорогу сюда?

Я запустил пальцы в сальные волосы и слегка потянул.

— Мда, — вырвался тяжелый вздох.

Я перевел взгляд на крючки для одежды. Они находились на правой стене, и на них висели: пара черных жилеток, одна ветровка того же цвета и серое пальто. Одежда под начало осени, когда и пропал Денис. Под ней стоял шкафчик для обуви. Ботинки, туфли, кроссовки. Последние выделялись разнообразием цветов: зеленый, красный, голубой, белый. Или в квартире жили двое или Денис крайне неохотно расставался с вещами. Я остановился на последнем.

Квартира выглядела нетронутой. Словно после исчезновения хозяина сюда никто не приходил. Ни полиция, ни даже эта женщина.

Я стянул грязные и местами дырявые кроссовки и нырнул в комнату слева от двери. Пыль на полу меня не беспокоила — мои носки нельзя назвать чистыми.

Щелчок. Квадратную комнату озарил свет шести энергосберегающих ламп. Я насмотрелся на такие в приюте для бездомных, поэтому сразу узнал их по форме и по холодному свету.

Комната оказалась кухней. И снова ни следа разрухи. Кухня напоминала одну из выставочных комнат ИКЕА. Все в одном, черно-белом, стиле. Вот-вот сюда зайдет семейная пара и начнет присматривать себе что-нибудь. Для полной картины не хватало желтых ценников.

Первым делом я шагнул к холодильнику — на нем было заметно меньше пыли. Распахнул дверцу, ожидая увидеть протухшую за долгое время еду. И снова мимо. Тусклая лампочка осветила пустые полки.

Эта женщина приходила сюда. Убрала из холодильника еду, но оставила одежду и обувь. Бессмыслица.

Ответ напрашивался сам собой, но я старательно искал другой, наиболее подходящий для меня. Мне вспомнились слова соседки и надпись на входной двери. Глупо было думать, что Денис написал ее ради меня. Он не предвидел свою пропажу. Почему я вообще об этом подумал?

Я выдохнул, не позволяя мыслям поглотить меня. Закрыл дверцу холодильника и открыл окно. Впустил в квартиру свежий воздух. От духоты уже кружилась голова. Потянулся к переключателю, и взгляд мазнул по бело-красному пятну в углу. Оно находилось в тени между холодильником и раковиной.

Пятном оказалось блюдце в красный горошек. Рядом возвышался стакан, его стенки покрывала белизна, как от засохшего молока. Слой пыли на посуде был тоньше, чем на полу и мебели.

— Очистила холодильник и поставила в угол блюдце со стаканом? — задал я вопрос в пустоту и сразу отмахнулся от него. — К черту!

Одна из манипуляций этой женщины. На день рождения Кати она подарила ей четыре набора детской одежды и подгузники. Старшей сестре тогда исполнилось одиннадцать лет. Не будь это противозаконно, эта женщина бы с радостью отдала Катю какому-нибудь извращенцу. И сверху добавила бы приданое.

Я вышел из кухни и зашагал по коридору. По пути выключил свет. Квартира теперь моя, и платить по счетам теперь мне.

При такой планировке в конце коридора должен быть санузел. В приюте было так. Все ванные и туалеты располагались в конце коридора. Поэтому я подумал, что и в квартирах так же.