— Опять же, никто не увидит.

В её голове начала появляться идея.

— У тебя огромный дом. Мы устроим тут рождественскую вечеринку компании.

Броуди озадаченно посмотрел на девушку и покачал головой:

— Нет.

— Почему нет? Здесь полно места. И я ещё не бронировала помещение для праздника. Как раз хотела приступить к этому на следующей неделе, — она обернулась, разглядывая комнату. — Кухня огромная, у тебя есть даже игровая комната с бильярдом и компьютерными играми в гараже. Всем понравится. Я часто думала, что нам стоит проводить вечеринки менее официально и более весело.

— Не самая хорошая идея. Во всех смыслах. Я не хочу видеть здесь всех этих людей.

— Почему нет?

— Потому что…

Тори ждала его аргументов, но их не последовало.

— Видишь? Это замечательная возможность для тебя и твоих братьев начать приглашать клиентов домой, что сделает ваши отношения с ними более личными. И у Уайетта идеальный дом, там тоже много места. А когда Итан с Райли достроят свой новый дом, тоже смогут поучаствовать, хотя я думаю, ты и Уайетт должны быть первыми, поскольку они будут заняты малышом в ближайшие пару лет.

— Просто планируешь наши жизни, да? — спросил Броуди, откинувшись на спинку дивана.

— Нет, — Тори с вызовом подняла подбородок. — Я планирую рождественский корпоратив. Окончательное решение в этом за тобой и твоими братьями. Если ты категорически против этой идеи, просто откажись.

— Я не сказал, что против. Мне нужно подумать. Мы обсудим это на совещании в понедельник. И я не хочу говорить о работе, — он провёл костяшками пальцев по её щеке. — Хочу обсудить тот «олимпийский забег», что ты устроила в баре.

Тори опустила взгляд, разглядывая свои джинсы. Она надеялась, что они не затронут эту тему, ну почему Броуди не мог промолчать?

— Да, насчёт этого… Извини.

— Всё в порядке. Я выбрал неподходящее место. Это была моя ошибка.

Тори взглянула на него. Было мило с его стороны взять вину на себя, когда она знала, что это была именно её оплошность.

— Нет. Это не так. Ты пытался понять, что, чёрт возьми, со мной не так. То была моя вина. Поверь мне, я знаю это.

Броуди издал тихий смешок. Его прикосновение было нежным, когда он заправил выбившуюся прядь ей за ухо.

— Тори, в этом нет ничего страшного.

Если бы он только знал. Хотя, возможно, лучше бы ему не быть в курсе. Ей нравилось всё таким, как было, но сейчас, сидя здесь, она поняла — так или иначе, с сегодняшнего вечера всё изменится. Но в какую сторону? Тори могла рассказать ему всё или выбрать другой путь. Она могла прекратить сопротивляться тому, чего на самом деле хотела.

Тори придвинулась, прильнула к Броуди и положила руку на его невероятно крепкое бедро. На долю секунды на лице парня отразилось удивление, но затем он притянул её ближе, обхватив за шею.

— Ты уверена?

— Да. Я устала бороться с этим.

Подушечкой большого пальца он провёл по её нижней губе, заставив тело вздрогнуть, а чувства оживать от потребности в нём.

— Ты и не должна была, Тори.

Она сделала глубокий вдох:

— Просто заткнись и поцелуй меня.

К счастью, Броуди оказался человеком действия — сразу поцеловал её, и всё внутри моментально стало горячим… и влажным. Это было так же, как на рождественской вечеринке в прошлом году и в её квартире той ночью. Клетки мозга стали плавиться, она потеряла всякое чувство времени и места, и сосредоточилась только на том, как его губы властвовали над её губами, как его язык кружил вокруг её языка. Он обнял девушку и притянул к себе на колени, и она испытала шок, ощутив все эти твёрдые мышцы под ней.

Когда Броуди провёл рукой по её рёбрам, сердце Тори запнулось, а потом отчаянно заколотилось. Он приостановился, несомненно, ожидая, что она оттолкнёт его и бросится к выходу. Но вместо этого девушка обхватила его ладонь и положила на свою грудь. Кент прильнул к ней и стал дразнить чувствительный сосок лёгкими касаниями большого пальца, заставляя твердеть и покалывать, посылая обещания того, что она могла бы получить, если бы сдалась.

Но Тори сдалась в ту же минуту, как вошла в его дом. У неё больше не было сил бороться с тем, чего она желала столько лет.

С низким рычанием Броуди притянул её ближе, прижимая к своей груди, углубляя поцелуй. Он был всем, чего она хотела, но запрещала себе иметь, и сегодня ей было уже всё равно.

Когда Броуди быстрым движением развернул и подмял её под себя, накрыв своим большим телом, Тори обвила его бёдра ногами, испытывая острое желание быть к нему ещё ближе. Он покачивался на ней, а ей хотелось кричать. Это ощущалось так хорошо, и Тори отчаянно требовалось освобождение. Она так долго отказывала себе, глупо и безрассудно надеясь, что если не давать себе желаемого, то ничего не изменилось бы.