Я бы сказала, что в настоящий момент мы переживаем пятый ключевой этап в изучении травмы. Появление технологии сканирования мозга, которая позволяет увидеть, как кровь приливает к различным структурам мозга при воздействии разных стимулов, уже не позволяет нам игнорировать тот факт, что сильные переживания отражаются на нервной системе. Кроме того, целый ряд событий – политические конфликты, пандемия коронавируса и заметно более частые обсуждения психических заболеваний в общественном пространстве – снова вывел тему травмы на передний план нашего коллективного сознания. Сейчас о травме говорят гораздо чаще, чем раньше. И это хорошо по многим причинам. Благодаря этому мы начинаем понимать, что травма действительно существует, что эта тема серьезна, а значит, люди, нуждающиеся в помощи, получат ее с большей вероятностью. Однако современное общепринятое клиническое определение травмы пока не отражает достижений нейробиологии и психологии в этой области. И это огромная проблема, поскольку общественное представление о травме как раз основывается на клинической психологии.

Если поискать в Интернете «психологическая травма» или «ПТСР» (посттравматическое стрессовое расстройство), можно найти определения из Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам, которое сейчас доступно в пятом обновленном издании (DSM-5). Эти определения и формируют то, как мы воспринимаем травму и говорим о ней.

В Штатах руководство в шутку называют «клинической библией», поскольку все пользуются им в качестве справочника и поскольку, как и в настоящей Библии, интерпретация содержания постоянно вызывает споры. Иногда эти споры ведутся настолько ожесточенно, что медицинские течения начинают раскалываться на фракции, и вся работа встает.

Первоначально руководство задумывалось как справочник для медицинских специалистов и ученых, который позволял изучать данные исследований и выявлять корреляции. Страдают ли люди от большого депрессивного расстройства чаще в регионах, переживающих социально-экономический спад? Развивается ли шизофрения в определенном возрасте? Как часто генерализованное тревожное расстройство проявляется в сочетании с расстройством, связанным с употреблением психоактивных веществ?

Причина популярности руководства заключается в том, что благодаря классификации психических расстройств медицинским страховым компаниям легче принимать решения, кому выдавать страховки и на какой срок. Например, биологически обусловленное психическое заболевание – то есть связанное с вашей биологией, такое как биполярное расстройство или шизофрения – страховая компания может приравнять к физическому заболеванию и предоставить соответствующее страховое покрытие. В свою очередь расстройство личности, которое, как сейчас считается, возникает в связи с окружающей средой, а не с вашей собственной биологией, предполагает другой тип страхования (а иногда и вовсе его не предполагает).

Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам пересматривается раз в несколько лет с учетом новых результатов исследований. Поэтому описанные в нем диагностические категории представляют собой подвижную мишень, что только усложняет саму диагностику.

Руководство может найти любой желающий, однако оно недостаточно обсуждается для того, чтобы его содержание правильно понимали и контекстуализировали. Возможность бесплатно читать руководство – и благо, и проклятие. Материалы исследований психического здоровья сложны для понимания, а доступ к ним стоит дорого. И все же важно именно то, как мы этим доступом распоряжаемся. У нас может возникнуть соблазн самостоятельно диагностировать себя и других при помощи инструмента, который в лучшем случае несовершенен и которым нас не учили пользоваться. Зачастую медицинские термины становятся частью общественного тренда. Например, нетрудно заметить, что все бывшие вашей подруги вдруг стали «нарциссами», а все мамины соседи – «социопатами». В руках непрофессионала руководство не менее опасно, чем бензопила.

Знания об отличительных чертах характера и психических расстройствах могут стать важной отправной точкой для понимания себя и окружающих, но их нельзя назвать исчерпывающими. Приведу метафору из садоводства: чтобы вырастить цветущий сад, для начала нужны семена, но еще нужно знать, сколько воды и солнечного света им потребуется. Если будете действовать наугад, то рискуете погубить свои несчастные цветы еще до того, как они успеют отрастить корни.

В руководстве также нет информации о том, как диагностические категории развивались с течением времени и почему. А ведь история особенно важна, когда речь идет об определении травмы, поскольку привычное нам определение по большей части неверно и сильно вредит как медицине, так и обществу.

В текущей версии руководства в определении ПТСР сказано, что для диагностики данного расстройства пациент должен был непременно подвергнуться воздействию травмирующего стрессора. Вроде бы звучит логично. Если человек не пережил травму, то вероятность того, что у него разовьется связанное с ней расстройство, довольно мала. Однако в данной версии руководства не только говорится, что человек должен обязательно пережить травму, но и утверждается, какие именно события можно считать травмирующими: фактическую смерть или угрозу ее наступления, фактическое тяжелое ранение или его угрозу, а также фактическое сексуализированное насилие или его угрозу.

Всего три. Всего три типа событий считаются потенциально травмирующими.

Можно подумать, что это не представляет проблемы, поскольку такова точка зрения лишь в клинической психологии. И, если вы так подумали, вы неправы по двум причинам.

Во-первых, это представляет проблему даже в рамках клинической психологии. Если вы страдаете от травмы, которая не подпадает под эти критерии, и обращаетесь к специалисту, который воспринимает определение из руководства буквально (так делают многие, но, конечно, не все), вам поставят иной диагноз и назначат лечение от чего-то другого, но не от травмы. Это лечение может в какой-то степени улучшить ваше состояние, подобно тому, как жгут из подручных материалов может остановить кровотечение и ненадолго вас спасти.

Во-вторых, такие медицинские категории представляют собой проблему потому, что выходят далеко за пределы медицины. Споры и обсуждения между специалистами просачиваются в общество через СМИ в огромных масштабах. Они проникают и в наше собственное представление о травме и в наши разговоры о ней. Кроме того, даже если вам ни разу не попадалось упоминание о психологической травме или ПТСР ни в новостях, ни в соцсетях, определение из руководства со списком из трех критериев – тех самых, которые могут представлять собой потенциальные травмирующие факторы, – первым появляется в поиске. И это лишь прямые связи, которые прослеживаются между миром клинической психологии и обществом.