Убежище, которое мы построили как дом, больше не было. Он разобрал его полностью, от стен до потолка, до наших кроватей и стола, который он сделал в качестве прикроватной тумбочки.

От того места, где мы жили, не осталось и следа.

Все просто... исчезло.

Его не было.

Он был нужен мне сегодня. А его не было.

Потому что я оставила его одного.

— Папа! — я вложила в свой крик все, что у меня было. Я закрыла глаза, сжала кулаки и закричала. — Папа!

Ничего.

— Ты сказал, что мы еще увидимся.

Тишина.

Он был где-то там. Он должен был быть там. Он обещал, что мы еще увидимся, а мой отец выполнял свои обещания. Всегда.

Он был жив. Он жив.

— Па-па! — мой голос сорвался, когда я крикнула в последний раз, но некому было услышать мои жалкие попытки докричаться в пустоту.

Некому было смотреть, как я падаю на колени и разбиваюсь на тысячи кусочков.

К тому времени, как я добралась до машины, прошла большая часть дня. Глубокая усталость вытеснила всю грусть, которая еще оставалась в моем сердце. После нескольких часов похода и плача слезы иссякли. Когда я ехала домой, под кожей поселилось знакомое онемение.

Сердце не издало привычной трели, когда я заметила грузовик Матео, все еще припаркованный у дома Энн и Харрисона. Должно быть, они все еще празднуют день рождение Алли.

Пригласят ли меня на вечеринку по случаю ее третьего дня рождения? Или теперь все настолько запуталось, что они вычеркнули меня из своей жизни?

Стоит ли мне искать новое жилье? От одной мысли о переезде с лофта у меня все внутри переворачивалось.

Он никогда не должен был стать постоянным. Я всегда знала, что рано или поздно мне придется уехать. Но я не была готова пока что. Этот лофт был первым местом, где я почувствовала себя как дома, настоящим домом.

Я должна была все исправить.

Завтра мне предстояло встретиться с Энн и Харрисоном. Я буду страдать от последствий своего громкого, пьяного рта. Я позвоню дяде Вэнсу. Я пойду работать в «Кофе у Иденов».

Завтра.

А сегодня я просто хотела побыть одна. Хотелось съесть бутерброд с арахисовым маслом и желе, свернуться клубочком на диване и смотреть телевизор.

Но как только я припарковалась и открыла дверь машины, грубый мужской голос нарушил мои планы.

— Вера, — Матео шел от дома, засунув руки в карманы пальто. В тусклом свете он выглядел великолепно. Он не брился сегодня. Матео с дневной темной щетиной был моим любимчиком.

Мое сердце заколотилось. Черт возьми.

Почему я должна была любить его? Почему я не могу хотеть никого, кроме Матео Идена? Так было бы намного проще.

Я вздохнула, когда он остановился передо мной.

— Пожалуйста, Матео. Я не могу...

— Ты ушла. Я не хочу, чтобы ты покидала свой дом из-за того, что случилось. Несмотря ни на что, это твое место, Вера. Ты не должна уходить.

Он так хорошо умел говорить правильные вещи. Даже когда он не мог знать, что мне нужно это услышать.

— Куда ты ходила? — спросил он.

— В поход.

На его челюсти дрогнул мускул, когда он нахмурился, точно так же, как дядя Вэнс хмурился на меня после моих походов. Только Матео не знал, зачем я туда хожу.

Он верил, что отец — убийца, который держал меня в плену много лет. Что я вырвалась из пут отца. С его точки зрения, зачем мне вообще искать отца?

— Ты в порядке? — Матео наморщил лоб, изучая мое лицо.

Я пожала плечами и встретила его взгляд.

У него были самые удивительные голубые глаза. Я была рада, что они есть и у Алейны.

— Нравится ли Алли ее дракон? — на ее день рождения я купила Алли зеленого плюшевого дракона-качалку. Музыкальная мелодия играла, когда сжимали одно из его ушей.

Он кивнул.

— Она его обожает. Весь день на нём качается взад-вперед.

— Хорошо, — я принесла его после вечеринки вчера вечером, но мы торопились в «У Вилли», поэтому я не видела, как она его опробовала. Если бы я попросила, он, возможно, разрешил бы мне увидеться с ней сегодня вечером, но у меня не было сил смотреть в глаза его родителям.

Завтра. Как только смущение немного утихнет.

Я сделала шаг назад, собираясь отступить в лофт, но он остановил меня вопросом.

— Почему ты выбрала дракона, а не лошадь?

— У нее всю жизнь будут настоящие лошади, на которых она сможет кататься. Я хотела, чтобы вместо этого у нее было что-то волшебное, — волшебство детства исчезает слишком быстро.

Матео провел рукой по челюсти. Когда она упала с его лица, плечи тоже опустились.

— В баре...

— Мы можем не говорить об этом? Пожалуйста?