Матрос вновь начал растирать плечи, крутить головой и чуть-чуть подпрыгивать. Тут его внимание привлек непонятный звук сверху. Ночное небо было ясным и, крутя головой, Браун увидел какую-то небольшую красную точку в небе, а чуть дальше ещё одну. А потом увидел множество каких-то падающих точек.

Ричард хотел крикнуть, но не успел, так как у него над головой словно вспыхнуло солнце и пролилось вниз. Матрос успел краем глаза увидеть ещё одно вспыхнувшее солнце, а потом огненный дождь накрыл его, и смертельная боль погасила сознание.

Великий князь Александр Михайлович стоял за штурвалом нового дирижабля с громким названием «Орлан», ведя его следом за «Орлом», на котором он бомбил города Японии полгода назад.

Сегодня в ночь с 25 на 26 декабря 1904 года по Григорианскому календарю два русских дирижабля нанесут удар по верфям и военно-морской базе Портсмута. Доставят наглам подарки в их «День подарков».

Операцию, кстати, так и назвали. Она была должна пройти сразу за операцией «Дед Мороз». С юмором у Ермака всегда было хорошо. Дед Мороз созвучен с английским dead morose, то бишь, «угрюмый мертвец». А какие шикарные подарки получат британцы в День подарков: пятьдесят двадцативедерных зажигательных бомб и сорок 12-дюймовых снарядов с новыми чувствительными взрывателями. Это же просто песня, как выражается генерал Аленин.

Князь улыбнулся про себя, вспомнив, как в авральном режиме готовилась эта операция. Чего только в материальном плане и каких нервов стоила переправка дирижабля «Орел» с Дальнего Востока под Варшаву.

Быстрая достройка «Орлана», его обкатка и самостоятельный перелёт под управлением Александра Михайловича до военно-воздушной базы в Польше, где ещё местами постреливали повстанцы. Причем за свое участие в этой операции ему пришлось выдержать настоящий бой с женой и вдовствующей императрицей.

Великий князь посмотрел на компас, потом перевел взгляд на шкалу статоскопа, отметив про себя, что высота в полторы мили выдерживается в течение почти всего полета, как и скорость. Садро чуть задержал взгляд на шкале измерителя скорости. Этот прибор разработал Жуковский, доработав трубку Пито, для измерения скорости воздуха и, соответственно, определения скорости движения воздушного судна. Шкала показывала сорок узлов*, немыслимую скорость для морских кораблей, а для дирижаблей это был рабочий, крейсерский ход. Максимальная скорость составляла пятьдесят пять узлов**. Эта цифра была какой-то запредельной для морского офицера.

* 74,1 км/ч. **101,8 км/ч.

Посмотрев на наручные часы на левой руке, Александр Михайлович прикинул, что до цели осталось лететь ориентировочно десять-пятнадцать минут. Внизу была непроглядная темнота, а впереди светились огни ночного города Портсмут и его военно-морской базы вместе с верфями.

Ещё раз посмотрев на часы, Сандро отметил, что в полёте они уже двадцать часов тридцать три минуты и прошли более восьмисот двадцати миль, после чего полюбовался циферблатом часов, на котором на светло-голубом фоне был изображен дирижабль и аббревиатура ВВС РИ. Военно-воздушные силы Российской империи. Кроме обычного циферблата и секундной стрелки в отдельном маленьком циферблате у часов имелся небольшой компас с розой ветров.

Таких часов во всей империи было всего двадцать штук и изготовлены они были по личному заказу князя и за его деньги на часовой фабрике «Павел Буре». Само собой часы были золотые, а ремешок из крокодиловой кожи. Для офицеров экипажей дирижаблей, руки которых часто заняты эти часы стали не только символом принадлежности к ВВС, но и инструментом работы, в отличие от карманных часов, которые надо доставать, открывать-закрывать крышку, убирать. А тут тебе и время, и секундомер, и компас.

И что такого, если сейчас часы-браслеты носят только женщины. Офицеры ВВС Российской империи определяют новую, воздушно-военную моду, которую опять же подсказал Ермак. Когда Сандро описал Георгу Пфунду, чего он хочет, тот с просиявшим лицом, заверил князя, что эти часы будут произведением искусства, и очень скоро многие мужчины захотят такие иметь.

Великий князь прислушался к звуку работающих двигателей. Они гудели ровно и мощно, без перебоев, уверено двигая воздушный корабль к цели. Сандро довольно улыбнулся.

Новый корабль с использованием алюминия и дюралюминия при тех же объемах, как у «Орла» получился более жестким, и в то же время более легким и грузоподъемным. При той же длине дирижабля в сто шестьдесят метров, диаметре в восемнадцать метров и тех же 33 580 кубических метрах объема его полезная грузоподъемность составляла уже четырнадцать с половиной тонн и позволяла нести бомбовую нагрузку в сорок 12-дюймовых бомб, каждой весом в триста сорок килограмм.

Снаряжены эти оперенные бомбы-снаряды были тротилом и новым более чувствительным взрывателем. Увеличенная масса заряда до трех пудов и попадание в низкобронированную палубу практически под прямым углом, её пробитие и взрыв внутри от удара в днище должны были каждую попавшую бомбу сделать убийцей корабля, включая броненосец. А сорок бомб — это носовой залп главным калибром двадцати броненосцев типа «Бородино». Причем прицельный залп.

Николай Егорович Жуковский, увлеченный воздухоплаванием и всем связанным с ним, разработал совместно с инженерами фирмы «Карла Цейса» новый векторно-оптический прицел, устанавливающийся в полу гондолы и позволяющий с высоты до полутора миль или до трех тысяч метров довольно уверенно поражать цели размером с броненосец.