Положила ладонь на его плечо и влила чуть-чуть магии для ускорения действия зелья.

Инсон приоткрыл веки и посмотрел на меня. Я чуть отодвинулась, чтоб не склоняться над ним так низко, но заметила, что глаза у него стали совсем черные.

Тут подоспела Кирьяна со смоченной в зелье тканью.

– Инсон, положи руку сюда, – попросила я, раскладывая ткань на столике рядом.

Медленно-медленно он сделал, как я просила, и Кирьяна полностью закутала руку.

– Нужно будет сменить через пять минут, – сказала она. – Дарита, принесешь новую примочку.

– Конечно. – Та кивнула и поспешила выполнять поручение.

– Тебе легче? – спросила я, заметив, как взгляд у парня постепенно проясняется.

– Да, – выдохнул он. – Спасибо.

После трех примочек рука у него полностью излечилась, так что парень не стал задерживаться и поспешил уйти.

– Вечером опять придет, – вздохнула Дарита.

– С чего ты решила? – спросила я.

– Омифелия же говорила: он приходит по три-четыре раза в день. Сегодня был только дважды, значит, придет вечером.

– А на каком факультете он учится? – спросила я.

– Да вроде бы на бытовом… Не знаю, правда. – Она пожала плечами и отправилась менять постельное у той кровати, на которой лечили Инсона.

Дни полетели так же, как и в моей прошлой академии. Только здесь зарплата была вполне официальная и раза в три больше, да и с сестрой мы теперь жили по отдельности – вот и все отличия.

Хотя Шеннам – академия драконов, я с ними почти не пересекалась. Лишь иногда видела, как они садятся над правым корпусом академии: там находилась специальная площадка, чтобы следить за тем, кто прилетает в Шеннам. На всей остальной территории драконам приземляться запрещалось.

Несмотря на то, что я очень боялась встретить здесь лунных драконов, пока мне везло. Либо их здесь просто не было, либо они представали передо мной в человеческой ипостаси, как и все остальные драконы: в виде людей их не отличить от других, а лунные крылья не принято показывать просто в коридоре.

Северина, кажется, вовсю наслаждалась самостоятельной жизнью: я теперь не следила, что и когда она ест и чем занимается в свободное время, ну и встречались мы, когда она сама хотела. Кирьяна посоветовала, пользуясь тем, что мы теперь живем отдельно, перестать контролировать сестру, чему я скрепя сердце последовала. Только оценки иногда проверяла.

В академии оказался свой способ связи – заколдованные бумажные голуби. Это специальное заклинание, которое действовало только здесь. Пишешь записку, применяешь чары – и готово: бумага сама складывается в голубя и летит на поиски адресата. Главное вплести в чары имя этого человека, иначе голубь, полетав по территории, вернется с посланием обратно.

Так что, поскольку у нас с сестрой не было переговорных артефактов, мы пользовались этими чарами, чтобы договариваться о встречах. Я часто приходила к сестре в общежитие, а она полюбила забегать ко мне в лечебницу, когда у меня была практика. Не знаю, чем ей так там понравилось, раньше она не особо любила целительство.

Прошла всего неделя, как мы с сестрой перевелись, но мне уже казалось, что я учусь в этой академии вечность…

Мне, как зельевару-практиканту, даже была положена личная лаборатория, правда, не в главном корпусе, а в отдельном здании. Пока я туда не заходила, но приятно, что у меня появилась возможность экспериментировать с личными проектами.

Общежитие оказалось вполне приятным, людей селили отдельно от драконов – те жили в другом здании. Поговаривали, что у них комнаты больше, есть тренировочные залы, бассейн и даже парная, но мне хватало и того, что было у нас.

В тот день был выходной, и я собиралась до вечера просидеть в академической библиотеке, поискать книги для восполнения знаний: мне все казалось, что я жутко опаздываю по программе. Я уже раз сто похвалила саму себя, что не ограничилась учебниками в прошлой академии, а постоянно изучала новые зелья – сейчас я хорошо отвечала на уроках только благодаря самостоятельным занятиям.

Северина обещала присоединиться (хотела поискать что-нибудь по магическому сыску для своего уровня), но опаздывала. Ожидая ее, я с любопытством разглядывала студентов: одни выходили из главного корпуса, другие стояли прямо возле дверей и общались – тут в маленькие группки собралось человек тридцать.

Я заметила своих одногруппниц Дану и Иоланту, с которыми успела пообщаться больше, чем с другими. Как и я, Дана – потомственный зельевар и поступила сюда благодаря своим стараниям, а вот Иоланту взяли по знакомству, но девушка усердно училась, чтобы исполнить мечту приготовить какое-то зелье. Какое конкретно, она не говорила. Девчонки, смеясь, что-то рассказывали улыбчивому парню-старшекурснику.

А вот мимо прошел самый отстающий студент из нашей группы – Емир. Вечно хмурый парень, на вид немного старше, чем остальные, он ни с кем не общался, вообще плевал на учебу и жил, кажется, в своем мире.