— В каком смысле «силой»? Это же просто плащ из шкуры дракона, что может защитить не только от огня, но и от стали.

Маг отрицательно покачал головой, его лицо стало жёстким. — На вещи, оружие, даже на серьги Высших наложены чары Gavit и Dia, – негромко проговорил маг, показывая указательным пальцем на своё ухо, в котором блестели два золотых кольца. — При их краже нерадивые воришки расплачиваются головной болью, слабостью, быстрым истощением энергетического запаса. Обычно никто не связывает кражу артефакта Высшего с ухудшением своего здоровья. При длительном ношении такой вещицы грабитель погружается в забвение, длительный сон, а затем умирает от полного истощения. Их нельзя красть, брать без спроса и продавать! Даже если вещь перепродать, ты не избежишь наказания, а обречёшь ещё и других людей на мучительную смерть. Итог всегда один. Ты хоть представляешь, какой опасности себя подвергла?!

Мари от услышанного приоткрыла рот, а когда юноша договорил, прошептала: — Прости... Я не знала.

Нуар, перевернув вертел, встал и двинулся к своей Богине. От его движений Водяная чуть вздрогнула и с неподдельным испугом посмотрела на него. Юноша, обойдя костёр, присел у её ног на корточки, и сняв с себя плащ, набросил его на её хрупкие плечи. — Я не против, чтобы он согревал тебя и защищал от огня и стали. Но постарайся в следующий раз сначала узнать, что-то о моих вещах, которые тебе приглянулись, ведь большинство из них являются артефактами со всевозможными защитными заклятьями и могут принести вред твоему здоровью! – спокойно говорил маг, застёгивая свой плащ на теле девушки. — Ul– grei, – тихо произнёс Огненный, проведя рукой по плечу Мари. От его ладони пошло светло-зелёное свечение, что окутало всё тело Водяной, а затем проникло в ткань плаща. — Вот теперь можешь брать и одевать его, когда захочешь! – посмотрев снова на свою леди, Нуар встал, вернулся на своё место и продолжил следить за огнём.

Слуги, что занимались приготовлением обеда, всё время просидели в тишине и не проронили ни слова. Видимо, поэтому маг и решил узнать в подробностях, что же всё-таки произошло вчера.

— Мари, ты помнишь, что сказала мне сегодня ночью?

Девушка посмотрела на мага и приподняла одну бровь. — Мы не разговаривали ночью, ты был без сознания!

— Да, неужели!? Значит, не помнишь, свои слова в три часа ночи? Жаль! Я так понимаю, в дротике было не только снотворное!

Стихийная опустила глаза и выставила ладони ближе к огню. — Нет.

— Мари, что в нём было? – тихо спросил маг, не повышая тон, чтобы не напугать свою спутницу.

— Афродизиак, – тихо проговорила собеседница.

— Как ты поняла, что это именно он? – уточнил Нуар, внутренне готовясь услышать ответ.

— Имела когда-то честь попробовать и испытать на себе. К тому же твой внешний вид говорил сам за себя. Никакой другой дурман не вызывает подобных… реакций.

— Спасибо, что позаботилась обо мне... – спустя целую минуту проговорил маг.

Мари чуть зарделась, и не поднимая глаз на Огненного, отвернулась и устремила свой взгляд в лес. Обсуждать подобные вещи при слугах, было более чем смущающее. А её забота о его теле сама подразумевала её деяния и то, почему в ней теплилась его энергия при остановке в нейтральных землях.

Тем временем Высший задал другой вопрос: — Мари, кто дал попробовать тебе эту "дрянь"? Девушка молчала, а согревшиеся ладони сцепила в замок. — Мари! – не унимался Высший. Но в ответ была лишь тишина. — Мари, почему ты молчишь?

— Не хочу, чтобы наш обед превратился в угли. Ведь ты, наверняка, придёшь в ярость и по любому сожжёшь его, услышав ответ!

Высший маг сжал руки в кулаки, и глубоко вздохнув, продолжил: — Обещаю держать себя в руках.

— Нуар, какая разница? Это было очень и очень давно!

Маг громко подобно грому пророкотал: — Это сделал твой друг детства?

Стихийная подняла глаза на мага. Она не проронила ни слова, но Нуар всё понял по её вмиг напрягшемуся телу и глазам, что тут же затмила печаль. Стихийная опустила голову и посмотрела на извозчиков, что всё ещё молча копошились с овощами. С момента их разговора они вели себя особенно тихо, боясь, похоже, даже вздохнуть громче обычного. Высший снял вертел с огня, и положив в приготовленную тару, угрожающе двинулся к богине. Девушка приподняла плечи в защитном жесте и не поднимала глаза на своего любимого мага. Ей не хотелось ругаться с Нуаром, как и не хотелось снова вспоминать тот день и те ночи, что она провела в порочном трепете, не в силах освободить себя. Но вместо допроса, седовласый маг сел на колени перед ней, и, положив голову на её бёдра, обнял руками за ноги.

Закрыв бесцветные глаза, Огненный проговорил очень громко, не скрывая своей злости: — Обещаю, оторву ему башку, рано или поздно! За всё, что он натворил! Руки юноши переместились на колени, медленно прошлись по бёдрам, и остановились на попе, облачённую в кожу, чтобы с силой сжать её.

— Нуар! – Мари погладила мага по седым прядям. — Это было давно. Я уже давно простила его за это и забыла тот случай.

Огненный приподнял на неё свои бесцветные глаза. — Всё равно убью гадину.

— Не смей! Это только НАШЕ дело! Ты здесь ни при чём! Ты вообще об этом узнать не должен был!

— Зато сейчас моё дело!! – гаркнул Нуар.

— Ты не тронешь его и пальцем, в противном случае я устрою тебе весёлую жизнь!

— Как же? – чуть улыбнувшись спросил маг, ожидая её колебания, но снова ошибся.

Водяная быстро ответила, ни секунды немедля: — В сезон засухи прикую к постели волшебными цепями и проделаю то же, что вчера только уже на твоих глазах! Но не доводя до конца!

Маг сглотнул, смотря в воинственные глаза своей леди. — Хорошо, не убью, но змею в сапог всё же подкину!