Натянув подол юбки на колени, Кейт перечитывала заметки к своей вступительной речи перед жюри. Она готовила ее почти неделю, репетируя перед зеркалом, в итоге сократив продолжительность своего выступления с часа десяти минут до всего лишь десяти минут. В речи затрагивались все основные моменты, касающиеся доказательной базы защиты, подчеркивался принцип презумпции невиновности и закладывалась основа для осуждения Софии.

Александру и Кейт разделял старый, изрядно поцарапанный стол. Александра барабанила пальцами по столешнице. В последние недели она все больше нервничала, ее тревога росла с каждым днем. Это представлялось вполне естественным. И пока Кейт удавалось скрывать от клиентки свои собственные переживания, у Александры не возникало особых проблем.

Отложив записи в сторону, Кейт переключила внимание на свою клиентку.

– Вы всерьез напуганы, и это совершенно естественно. Бояться – это нормально. Я бы скорей стала переживать, если б вы были совершенно спокойны. Вам просто нужно пережить следующие несколько дней. Вот и всё. Помните, что я вам говорила?

Александра кивнула:

– Хорошо, я попробую.

Пальцы у нее разжались и неподвижно замерли. Она сделала глубокий вдох, и на нее сразу же снизошло нечто близкое к спокойствию.

Кейт посоветовала Александре шевелить пальцами ног, если она вдруг занервничает. И никто этого не увидит. Этому трюку Кейт научили в юридической школе. Свидетели, обвиняемые и даже адвокаты просто не могут не нервничать. Остановить это невозможно, но все-таки имелись способы справиться с волнением. Осознанное шевеление пальцами ног дает выход тревоге и беспокойству. Никто не видит, как вы это делаете, поэтому при взгляде со стороны вы совершенно спокойны и уверены в себе.

– Я приму сразу две – это поможет мне расслабиться, – сказала Александра, после чего вытряхнула себе на ладонь две таблетки из блистерной упаковки и проглотила их, запив водой. Это был довольно слабенький противотревожный препарат. Александра принимала по одной таблетке каждый день. Удвоить дозу в первый день судебного разбирательства по делу об убийстве показалось Кейт неплохой идеей.

За спиной у нее послышался стук в дверь. Блок отлепилась от стены, опустив сложенные на груди руки, после чего слегка приоткрыла дверь и выглянула наружу. Каким-то образом Кейт и Блок до сих пор удавалось избежать общения с журналистами и всякими писаками, которые вились вокруг подобных судебных дел, словно птицы-падальщики, жаждущие полакомиться свежим трупом.

– Это Драйер, – объявила Блок.

Кейт встала и последовала за ней в коридор.

– О господи, что случилось? Что-то плохое? – воскликнула ей в спину Александра. Всякого притворного спокойствия как не бывало – плечи у нее напряглись, а руки поднялись, как будто она собиралась отразить удар.

– Я уверена, что всё в порядке. Подождите здесь, я скоро вернусь, – успокоила ее Кейт.

Драйер стоял в коридоре в компании трех своих помощников – подтянутых моложавых мужчин по меньшей мере лет на пять помладше его. «Маленькие Драйеры в роли придворной свиты», – подумала Кейт.

В руках он держал документ в ламинированном переплете с заголовком «Дополнения к обвинительному акту».

– А это еще что? – поинтересовалась Кейт. – Только не говорите мне, что я должна была получить это еще пару месяцев назад, иначе я подам уведомление судье – вы даете мне отличные очки для апелляции еще до начала процесса.

– Мы можем поговорить наедине? – спросил Драйер.

Кейт глянула на молодых людей у него за спиной и сказала:

– Блок останется.

– Как пожелаете, – ответил Драйер. Он шагнул вперед, и его свита рассеялась. Документ он протянул ей так, словно тот был ядовитым. Не так давно на нее подали в суд, и она опасалась принимать любые бумаги, предварительно не выяснив, что в них содержится.

– В чем там суть? – спросила Кейт.

– Мы получили запрос от Флинна на токсикологическое исследование тела Фрэнка Авеллино. Были проведены анализы крови и внутренних органов. Вот результаты. Я не обязан делиться этим с вами, но считаю, что вы с Флинном должны по крайней мере бороться по-честному.

Кейт взяла документ и пролистала его до конца.

– Что такое галоперидол? – спросила она. Следы этого вещества были обнаружены в печени, мозге и крови Фрэнка Авеллино.

– Могли бы и сами догадаться. Сейчас мы переворачиваем все там вверх дном в поисках любых следов этого препарата. Вообще-то вам стоит задуматься о том, как Флинн узнал, что нужно провести подобную экспертизу, когда мы сами до этого не додумались, и почему галоперидол вообще присутствовал в организме Авеллино. Смею предположить, что ответы могут оказаться не слишком-то выгодными для вашей клиентки, мисс Брукс.

Когда Драйер ушел, Кейт передала отчет Блок. Та пролистала страницы, прочла заключение и менее чем через минуту вернула документ Кейт, которая уже открыла «Гугл» на своем телефоне и пыталась найти какую-нибудь научную статью про галоперидол – что-нибудь более надежное, чем «Википедия».

– Можешь не искать, – сказала ей Блок. – Это успокоительное средство. Одна моя давняя подруга когда-то работала в доме престарелых в Бей-Сити. Говорила, что в основном ее работа заключалась в уборке дерьма. В Бей-Сити любили, чтобы пациенты были послушными. Чему способствовал жидкий галоперидол, добавленный в овсянку.