Крики ужаса и боли оповещают нас о том, что медведь удачно справляется с преследователями и как минимум задержит их, ну а мы бежим, смотря под ноги.

Вот показывается граница зоны отчуждения, а за ней многочисленные огни на стене. Я создаю небольшой огонёк, подсвечивая нас, чтобы заметили. К счастью, сразу несколько горящих стрел взвиваются вверх и, повиснув на небольших парашютах, начинают искрить, заливая всё вокруг ярким светом.

Оглядываюсь и вижу, что часть гоблинов обошла медведя и продолжает нас преследовать, поэтому подгоняю расслабившихся солдат, сбавивших темп.

– Ходу, ходу. Нас нагоняют.

Мой крик подстёгивает их, и они действительно ускоряются. Только вот Пётр спотыкается, подвернув или сломав ногу. Приходится подхватить его и помогать добраться. Нам помогает Олег, и мы сразу бежим быстрее. Рядом втыкается копьё, не долетев пяток метров, а это уже опасно. До стены ещё триста метров, и может случиться всё что угодно.

Вытягиваю руку назад и, использовав полусекундное замедление времени, выпускаю небольшой шар огня. Это, конечно, не полноценный фаербол, но он заставляет отскочить наших преследователей и броситься врассыпную.

Это даёт нам ещё немного времени, до стены уже две сотни метров, но гоблины прикладывают все силы, чтобы нас догнать.

– Сержант, помоги с Олегом, я придержу их, – кричу я, запыхавшись и передав раненого, разворачиваюсь, доставая свои ножи, при этом продолжаю пятиться назад.

Пограничная стена в восьми километрах от города-крепости.

– Господин капитан, там сигнальный дым в паре километров от стены, – доложил вошедший в дежурную один из наблюдателей.

– Далеко отсюда? – спросил капитан.

– Примерно полтора километра южнее.

– Подожди, свяжусь с центральной.

– Алло, центральная, это капитан Ивлев, второй южный пост, замечен сигнальный дым, красный, – доложил капитан.

– Второй пост, подготовьте отряд эвакуации, возможно, это армейцы, они должны были уже вернуться в город, но до сих пор никого нет. В принципе, вы недалеко, может, они выходят к вам, будьте готовы поднять их на стены и обеспечьте их изоляцию. Как будет любая информация, докладывать немедленно, – раздался голос в трубке.

– Слушаюсь, – сказал капитан и, выждав пять секунд, положил трубку.

Набрав номер на телефоне, он сказал в трубку,

– Лейтенант, поднимай роту по тревоге, всех на стену, полтора километра южнее, вместе со средствами подъёма, приготовьте люльки для раненых, верёвочные лестницы и страховочные верёвки. При любом изменении ситуации сразу вызывайте меня, – приказал капитан, а сам принялся облачаться в броню.

Авров.

Две сотни метров, с одной стороны, – это мало, а вот с другой, каждый метр может стать последним. Один из гоблинов вырывается вперёд и собирается метнуть копьё, я пячусь назад, отслеживая возможную угрозу. В полутьме увернуться от копья не получится, я его просто не увижу, но могу среагировать на бросок, в надежде, что правильно угадаю, куда оно полетит. Расстояние между нами сокращается до пятнадцати метров, и я делаю первый бросок. Целиться особо не нужно, гоблины бегут прямо, и мой нож попадает в живот, заставляя его споткнуться, а затем и упасть, так и не метнув в меня копьё. Разворачиваюсь и пробегаю тридцать метров, иногда меняя маршрут, отпрыгивая в сторону, чтобы избежать возможного попадания. Сто пятьдесят метров, разворачиваюсь и сразу метаю один за другим два ножа, ранив двоих гоблинов, пытавшихся нагнать меня. Опять разворачиваюсь и бегу дальше, ещё полсотни метров, опять разворот, и опять два ножа находят цель, и это с учётом, что я запыхался и дистанция пятнадцать метров. Да, приходится концентрироваться и использовать небольшое замедление времени, но этого хватает, чтобы каждый мой нож находил свою цель.

Опять разворот, и бегу дальше, нужно ещё пробежать сто метров, и станет легче, там уже нас прикроют лучники со стен, хотя, судя по количеству преследователей, будет непросто. На краю леса гоблины всё продолжают выбегать, стремясь к нам, и их всё больше. Боюсь, что их численность может достигнуть тысячи или даже больше, и тогда эвакуироваться будет проблематично.

Дистанция семьдесят метров, разворот, и моё плечо обжигает боль от копья, распоровшего предплечье. Рана неглубокая, но теперь кидать ножи будет намного сложнее, и это действительно так, следующий бросок пролетает мимо гоблина, который уже в десяти метрах от меня с мечом в руке. Опять бросок, и гоблин складывается, зажимая рукой живот, куда воткнулся нож. Всего у меня осталось три ножа, которые я бросаю, постепенно отходя к стене. Все три ножа находят цель, и я уже беру в руку копьё, как со стены летят первые стрелы и находят свои цели.

Видя, что преследователи дрогнули, опять разворачиваюсь и бегу в сторону стены. К счастью, солдаты уже достигли стены и сейчас привязывают раненого, чтобы его подняли на стену.

– Сержант, возьми рюкзак, я вас прикрою, – крикнул я, быстро сбрасывая тот с себя и кидая под ноги, после чего разворачиваюсь к ним спиной и прикрываю щитом.

В воздух запустили ещё несколько осветительных стрел, поэтому замечаю летящее копьё и отбиваю его щитом, а следом и ещё одно. Гоблины бегут, не считаясь с потерями, и пытаются добраться до нас, а стрелки со стен, не жалея стрел, поливают их непрерывным потоком. Здесь со стороны леса раздаётся шум и возникает светящийся шар, который летит в нашу сторону. Похоже, шаман гоблинов запустил некий аналог фаербола. Ему на встречу со стены срывается воздушный конструкт, и встречаются они в сотне метрах передо мной, ослепляя. Мощный взрыв, и фаербол разваливается на множество красивых осколков, которые разлетаются вокруг, накрывая площадь радиусом в тридцать метрах прямо передо мной.