Это не просто здорово.

Это фантастика.

Я прикусывала покрепче перчатку, чтобы не визжать. И Мариса, кажется, тоже. А две драконицы путешествовали по пещерам, а потом вышли наружу. И тут уж разогнались.

Дракон может только летать, а на земле он крупный и медлительный?

Вот уж ни разу!

Сто метров эти монстры преодолевают за пару секунд и так носятся, что ветер в ушах свистит. И изо всех сил цепляешься за гребень и сжимаешь ноги, чтобы не потерять равновесия… это, как я поняла, еще щадящий вариант, так-то драконицы намного активнее.

И вверх, в гору, и вниз, с горы, да на пузе…

Они и так умеют. А чего лапы бить, когда на пузе броня, как у танка?

Да-да, соврал Джон Рональд Руэл и еще Толкин. Нагло соврал про дракона Смауга. Нет у дракониц никакого черного пятна и не намечается. И стрелять в них можно разве что из катапульты. А из обычного лука…

Нет, не пробьешь. Даже не поцарапаешь. Там и баллистой не факт что возьмешь.

Эстанс еще и поймать кого-то умудрилась на бегу, на зубах только хрупнуло и пискнуло. Мариса и дышать забыла.

Я же…

Я была счастлива.

Это то ощущение, когда радость движения, радость от своего тела, от его силы, мощи, стремительности добавляется к радости человека и умножается его восхищением. И Виола была счастлива вместе со мной, а я вместе с Виолой. И темнота драконам ничуть не мешала.

Когда утром мы вернулись в общежитие, итог подвела Мариса.

– Каэ, пусть меня убивают. Пусть семья отказывается, брат, жених… пусть хоть сожрут заживо! Я от Эстанс не откажусь! Хоть полгода, хоть год, но я ее никому не отдам.

И я готова была подписаться под каждым ее словом.

На занятия мы не пошли. Сегодня мы опять отсыпались, да и не до нас людям было.

Драконы выздоравливали, драконарии холили и лелеяли своих рептилий, уроки велись спустя рукава, а эссы… да кому есть до них дело?

Матиас – и тот не пытался к нам прорваться. Они искали «закладки» в ручьях и речках. Так что все были при деле.

Стук в дверь раздался после обеда, который мы тоже пропустили. И я поползла открывать.

Они стояли за дверью.

Все четыре, серьезные, сосредоточенные, принявшие нелегкое для себя решение…

Девушки, которых растили, чтобы жить в бесполезной роскоши и служить украшением мужа и дома. Девушки, которые жутко боялись, я это видела.

Олинда Оливера, Фатима Ломбардо, Севилла Коцци, Кайа Ибанес. Не передумала ни одна. А Олинда еще и держала в руках судок с обедом.

– Каэ, мы тут на кухне еду для вас спросили.

– Спасибо. – Я растрогалась.

– Можно войти?

– Да, конечно.

– И… Каэ, мы решили. Мы остаемся.

Я только вздохнула.

– А обеда на шестерых хватит?

– Хватит, – заверила Олинда. – Но кофе с тебя.

И нагло ухмыльнулась, когда Севилла показала еще два судка, скрытых за широкой юбкой.

Сварить ей, что ли, кофе с чесноком? Очень хочется…

– Каэтана, а можно мы с вами сходим?

– Куда?

– К драконам. – Олинда явно продумала все это заранее.

– Девочки, а вы уверены?

– Каэтана, а ты за нас не решай. Мы вчера долго разговаривали. – Севилла нервно укусила дольку огурца. – Понимаешь, именно здесь и сейчас у нас появляется шанс что-то изменить в своей жизни. Что-то сделать… я вот смотрю на тебя, и я понимаю, что знаю и умею намного меньше.

Я прикусила язык.

Да еще б ты знала и умела больше меня! С моим-то жизненным опытом!

Я в этом мире читтер, будем честны. Вас-то растили в тепличных условиях, а меня – в спортивных. Разница принципиальная…

– Это не страшно. Я тоже много чего не умею, Севилла.

– Да. Но ты не стоишь на месте, ты стараешься учиться, ты двигаешься куда-то… может, не в самом верном направлении, но все же. Я ночью думала о своей маме, о старшей сестре… понимаешь, у них в жизни нет ничего. Вообще… дом, дети – и муж. И все. Обсуждения мод и нарядов, такие же эссы, приемы и сплетни. Это так… безнадежно! Я для себя такого не хочу. Может, нас убьют, отравят, может, случится что-то плохое – я не знаю. Но у меня хотя бы будет шанс. А дома… Я буду сидеть, стареть, следить за мужем, которого не люблю… Да-да, я тоже помолвлена. Пока еще нет официального договора, но между семьями уже есть сговор. А мне этот человек решительно не нравится. И что дальше? Пустота, и темнота, и все равно смерть…