Шрифт:
Я задумчиво кивнула.
Да, Севилла озвучила общую для эсс проблему.
Или не проблему?
– Девочки, та жизнь, о которой вы говорите, – она стабильна. А вы сейчас можете отказаться от всего. И дети – вам их не хочется?
– Хочется, – мрачно отозвалась Олинда. – У моей матери шестеро. И рядом с ней – никого. Братьев вечно нет дома, сестры замужем. Она ждет внуков, сплетничает, занимается домом. А отец… он в это время ходит по девкам. И мать все знает и принимает как должное. А я не хочу. Я мужу никогда не прощу!
Я только вздохнула.
Не простит она! Я вот тоже не простила. Но вряд ли Олинде так повезет.
– Ладно. Девочки, давайте так. Санторинцы уедут – и по одной. Я вас буду водить к драконам или Мариса – как повезет. Но если вы найдете себе дракониц… я не знаю, что будет и как это будет выглядеть.
Фатима пожала плечами.
– Как-нибудь. Давай не забегать вперед? Сначала драконы, а потом все остальное…
Я мрачно кивнула.
Меня терзали неприятные предчувствия… тайну можно хранить, когда о ней знают один, ну два человека. Но когда больше?
Рано или поздно нас раскроют. И как, скажите на милость, к этому можно подготовиться?
Библиотека – и законы, обязательно. Только вот мало этого…
Но пока ничего не придумывалось.
Какое уж там равновесие? Даннара, ты пустила слона в посудную лавку. Мне кажется, я только больше раскачаю твои весы. Но и просто сидеть сиднем – не выход.
Слов у меня нет. И мыслей.
Зато есть кофе. Сварю-ка я еще по одной?
Интерлюдия
Эс Орландо Чавез в компании эса т-Альего и раэна Сории с отвращением разглядывал залитую чем-то темным дохлую ящерицу. Сейчас у него было и время, и возможность. И даже небольшая лаборатория в больнице. А кто еще может знать что-то о болезнях драконов, как не человек, который проводит с ними все время? Ну, и драконолог?
Но т-Альего молчал, а преподаватель драконологии смотрел с отвращением и умных идей не выдавал.
– Не знаю, эс Чавез. Конечно, эта тварь имеет определенное сходство с драконами, но предположить, что именно она – причина болезни?..
– Матиас Лиез нашел шесть таких тварей в ручьях, из которых вода шла в пещеры к драконам. Первыми заболели драконята, впрочем, не все, примерно половина. Остальные пили воду из других ручьев, пещеры большие. И заболели драконицы. Те даже сильнее.
– Так…
– Убрали эту пакость, драконы больше не болеют. Я бы хотел знать, что это – и как травили драконов?
Раэн Сориа только руками развел.
– Не знаю, эс Чавез. А что говорит Матиас Лиез?
– Он решил, что это может быть не болезнь, а яд. Драконы же не болеют. И решил проверить ручьи. Больше-то яду никак в пещеры не попасть.
– Неожиданная сообразительность для эса Лиез, – прокомментировал преподаватель. – Вы уверены, что он сам додумался? Может, ему кто-то подсказал?
Эс Чавез задумался, не замечая насмешливой улыбки на губах т-Альего.
Подсказал.
Проблема в том, что не подсказал, а подсказалА. И потому обнародовать имя истинного спасителя нельзя. Но это не повод награждать Матиаса.
Можно немножко как исполнителя, но не слишком сильно, чтобы не зазнался.
– Не знаю. Надо уточнить, мне было не до того…
– Уточните, эс Чавез, – посоветовал с порога лекарь.
– Раэн Суарес. – Ректор чуточку расслабился.
Раэн Арло Суарес, несмотря на то, что не имел благородного происхождения, в больнице был королем и богом. Он знал все о воздействии крови и слюны драконов, он изучал драконов, он писал статьи и трактаты, при этом не утратил мастерства и легко мог зашить рану или вправить вывих.
– Я, Орландо. – Лекарь отбросил вежливость и принялся тоже разглядывать ящерицу. – Чего удивительного… тебе надо было сразу к нам обращаться, а не к Сории. Ричи, не в упрек, о строении драконов ты знаешь, но глубже их не изучал.
Раэн Сориа только руками еще раз развел. Мол, признаю. Не изучал.
– Эс Лиез действительно высказал правильное предположение. О яде. Но его воздействие лучше проверять мне и раэну Оллеросу.
Симон Оллерос, второй из врачей, был именно что вторым. На генерацию ценных идей его не хватало, но исполнителем он был от бога. Пусть даже внешне раэны достаточно забавно смотрелись рядом. Седой худенький Суарес с длинной бородой, этакий дедушка-одуванчик, – и рядом с ним крепкий, пузатенький раэн Оллерос.