— Я не стану твоей жертвой. Иди отсюда. Убивай других. Фу, Миллер, нельзя так со мной. — одна моя сторона знала, он не тронет меня, но другая трусливо боялась.

— Я не ручной зверек.

— Но ты не отрицаешь, что ты зверь. Я клянусь, притронешься ко мне, я выколю тебе глаза. — выставила я руки перед собой, когда он начал приближаться.

— Ты не сможешь дотронуться до моих глаз, у тебя же не будет рук. Брось, Эми, лезвие острое, ты даже не поймешь, что с тобой случилось. — игриво заговорил Миллер, делая маленькие шаги ко мне.

— Хорошо. — закивала я головой. — Сделай это. Но если ты хоть каплю любил меня, то пожалуйста, убей быстро и не мучительно.

По моей щеке скатилась слеза. Не боюсь.

Не страшно.

Мне не страшно.

— Ты дура. — отбросил он в сторону холодное оружие, и оно с грохотом упало на пол. — Иди ко мне, цыпленок глупенький.

Глава 55. Куда ты, туда и я

Я думала, что он останется со мной. Выпьет горячий кофе, и мы как всегда обсудим всё на свете. Но он ушел. Без объяснений. Настолько быстро вышел из дома, что забыл взять с собой телефон. Что случилось? Почему именно сейчас, когда мне так необходимо с ним поговорить?

Я сижу на кухне в гордом одиночестве. Рядом стоят две кружки, а чай попить не с кем. Уже поздно, ребята спят, а вот мне не до сна. Внутри меня бушует тревога и переживания. Я чувствовала, здесь что-то не так.

Майкла до сих пор нет дома. Может он уехал за ним? Но.. По его словам, Майкл должен был добраться сам.

— Тоскуешь? — напугала меня Марьяна. — Да уж, понимаю.

— Не спится. — громко выдохнула я, поправив воротник у толстовки. — Я уже готова прибегнуть к идеи стать алкоголичкой. Выпила - уснула. Проснулась - выпила. Закономерный круг и никакого беспокойства, только веселье и ещё раз веселье.

— Не совсем. Ты же помнишь, как я в 16 лет без продыху пила? Мне тогда было не до смеха, особенно когда в больницу положили. Лечили от алкогольной зависимости, а надо было от депрессии. Я уже и не вспомню, как звали парня, из-за которого моя голова решила слететь от любви.

— Столько всего произошло, что я не могу соединить события воедино. Всё путается, и кажется, что я схожу с ума.

Я подошла к шкафчику, достав оттуда красное вино. То самое, которое я хотела распить вместе с ним, но нашла себе другую компанию на вечер.

Марьяна выпучила свои большие глаза на меня, онемев от шока. По моему унылому лицу не сложно догадаться - я хочу молча выпить эту бутылку до последней капли. И она поняла меня, пододвинув кружки к краю стола. Мы могли бы пить как настоящие леди - из бокалов, но зачем?

Выросшие девушки на улице, пившие дешевое пиво за гаражами, в эстетике не нуждаются.

— Я скучала по тебе, костянка. — улыбчиво произнесла подруга. — Ты уехала, а я потеряла смысл выходить на улицу. Наша любимая лавочка возле подъезда вся поросла в траве, кстати! Пока ты тут со своим Миллером развлекалась, я переживала за тебя. Знала бы ты, как я ахерела, когда он позвонил твоей маме и сказал, что ты попала в больницу.

Это она ещё не знает, что я беременна была..

— Не будем о грустном, надо пить. За нашу дружбу, блядство и натуру. — шепотом говорю я.

— За каждый прожитый день не так, за меня, за тебя и за любовь. — договорила она.

Кружки обновлялись, а Мёрфи всё никак не показывался на пороге дома.

Я то и дело поглядывала на настенные часы, надоедливо тикающие.

01:14.

Мы хорошенькие и совсем не уставшие. И очень жаль, что нужно выпить целую бутылку крепкого вина, чтобы почувствовать себя вновь радостной.

— Женский алкоголизм отчасти неизлечим. — стала философствовать Марьяна. — По себе знаю.

— Сигареты есть? — перебила я её.

— Эми, ты же не куришь.

— Да.. Но один раз можно.

— Ему не говори, что это я тебе дала сигарету. Миллер по-любому против. Ведь так?

— Он? Успокойся. — махнула я рукой. — Плевать на его запреты, я вообще делаю, что захочу. — вот это меня несет, конечно.

— Овечка пьяная. — засмеялась она. — Жди, сейчас принесу.

Марьяна поплелась наверх, напевая себе под нос песню.

Оперевшись на спинку стула, я закинула ноги на стол. Неприлично. Неподобающе. Зато как удобно. Я потянулась рукой к волосам, нащупав резинку, потащила её вниз, распустив вьющиеся локоны. Взъерошив волосы у корней, я придала им некий объём. Я никогда не считала свои волосы уникальными, а тем более густыми. Мне казалось, что они обычные по сравнению с волосами других девушек. Некрашенные, нетронутые. Я даже секущиеся кончики состригаю редко. Но Миллер без ума от них. Ночью он зарывается лицом в мои волосы и так засыпает.