Напрягаю слух. Далековато конечно, но что-то я явно услышу.

— Ригель, я соскучилась, правда, — придвигается брюнетка ближе. — Я не чувствовала никогда ни к кому таких чувств, как к тебе, — канючит она.

Бекки так давно не проявлялась, что я о ней и вовсе забыла. Но вот она, вновь напоминает о себе, во всей красе пытается обратить внимание на себя моего мужа.

Ригель же говорит что-то очень тихо, так что я не слышу его ответа, но слышу рычащие нотки в его голосе, и внутренне мурлычу. Да, я ревную, и да, он мне не безразличен. И да, мне приятно, что ему не нравится компания моей бывшей подруги.

— Но я же знаю, что ты ее не любишь! — излишне эмоционально высказала свое мнение Бекки, привлекая к их парочке внимание. — Вас заставили пожениться, иначе бы ты никогда не повелся с этой стервой, — брызгала ядом эта гадюка, но уже куда тише.

— Но сейчас не о ней. Ты мне очень нравишься, Ригель. Даже больше… — сменила тактику девушка.

Я не видела ее лица, ко мне она стояла спиной, но примерно представляла эти щенячьи глазки, полные преданности.

Тут я конечно уже не выдерживаю. Сие спектакль мне начинает надоедать, да и народ уже поглядывает в их стороны с излишним любопытством, напрягая свой слух. А Бекки того и ждет.

В голове прокручивается один трюк, но я не уверенна, смогу ли его провернуть. Но попробовать, точно попробую, хоть бы не заметил никто. Хотя, даже если заметит, то почему нет?

Подхожу в плотную к Лесме шепча быстро «Не двигайся». Встаю так, чтобы моя рука была не видна и с моих пальцев спускается темная струя дыма, и течет тонким-тонким ручьем, словно змея, в сторону парочки.

Контролирую поток дыма очень точно, чтобы его было практически не видно. Когда теперь уже моя змея «доползает» до своего сородича, та обвивает две ноги в босоножках на высоких шпильках за лодышки.

О да, мой выход.

Бекки приближается к лицу Ригеля. Делаю так, что вся эта моя импровизированная веревка начинает твердеть, и пока Бекки ничего не понимает, я сжимаю руку в кулак и резко, но незаметно тяну ее на себя.

Бекки, конечно же, никак не ожидая подобного, в тот самый момент, когда собиралась прикоснуться своими красными губами к губам моего мужа, очень красиво (для меня) падает на пол. Как этот грохот вместе с ее криком ласкал мои уши, кто бы знал. И не было б у нас хорошей подготовки, эта…(ух, как выразиться хочется) девушка разбила себе нос. А так, она успела упереться руками в пол и встать в подобие планки.

Очень быстрым движением, половина дыма рассеялось, а половина впиталось в мою ладонь обратно.

Красноречивые взгляды Лесмы и Зары стоит пропустить. Они очень хитро улыбались. Ни капли укора. Они разделяли мою победу, и кивали в сторону парочки, мол «давай уже, иди, права заявляй».

И я пошла. Походкой от бедра, в своем роковом красном платье, красиво летящем мне в след, я победно вздернув подбородок шла навстречу Ригеля, который стоял, и прожигал меня взглядом. Ой-ой, кажется, кто-то понял, чьих рук это дело…

— Бекки, дорогая, ты в порядке? — громко, притворно жалостливо, но совершенно не скрывая что я рада ее падению, интересуюсь у девушки.

Та пытается встать и никто не спешит ей помогать. А платье у нее, ох, какое для этого не удобное. Но красивое, это да.

Брюнетка смотрит на меня снизу вверх ненавистным взглядом, а я в ответ невинно хлопаю глазками, прильнув к боку ригеля, и чмокнув его в щеку. Сегодня высокие каблуки позволяют мне это сделать.

Широкая ладонь по-хозяйски опускается на мою талию, и мы хитро переглядываемся. И те дерзкие огоньки, что пляшут в наших глазах меня очень и очень возбуждают.

Но я, отлипают от своего мужчины и опускаюсь рядом с Бекки.

— Тебе помочь, милая? — насмешливо улыбаюсь, но только ртом. Глаза мои смотрят остро, пронзительно и буквально прожигают бывшую подругу. Тогда она тоже пыталась приставать к человеку, который мне сильно нравился. И тогда это был Арчер.

Та шипит, но выбора у нее не остается. И у нее нет другого выбора, как принять мою помощь. Я поднимаю ее, а потом наклоняюсь близко-близко.

— Будь осторожней, когда уводишь чужих парней, а тем более мужей. Может попасться куда более ревнивая и жестокая жена, — играючи произношу я, но в голосе четко слышится режущая сталь и угроза.

Отхожу на полшага назад и встречаюсь с ней глазами. Ненависть злость, зависть, раздражение и застывшие слезы. Она не любила меня за то, что у меня всегда все было на блюдечке, за то, что я быстро получала то, что хотела. За то что семья у меня была любящая, и от парней отбоя не было. Она ненавидела меня и завидовала черной завистью. Прибилась мне в подруги, но поняв, что внимание к ней больше не стало, быстро стала действовать исподтишка. А когда я ее поймала, то вся академия услышала о ней очень некрасивые сплетни и шугались от нее, как от прокаженной еще полгода. Я никогда не была мягкой, и мстить я умела. Пусть она никогда не приносила мне какого-то извращенного удовольствия, но те, кто когда-то меня задел, получали по заслугам всегда. Я что-то вроде кармы.