В общем, половина не вызывала никакого доверия, а лишь страх и желание побыстрее забыть об общении с этими странными женщинами. Другая же половина разводила руками и ничем не могла помочь. Мол, никогда не слышали, никогда не видели, ничего сделать не можем.

Я вновь понемногу начинала впадать в отчаяние, меня захватывала паника, а потом накрывала апатия. Я снова, наверно в сотый раз за эти несколько лет, начала терять надежду на спасение. Возможно, вселенная считает, что моё пребывание в этих мирах уже бессмысленно и бесполезно, и мне все-таки суждено умереть?

Ригель никак не показывал своих чувств, ведя себя так же, как и раньше — скрылся под маской высокомерного мажора. Всячески подкалывал, приставал, задевал. Но в моменты, когда он думал, что я его не видела, или просто забывал о моем присутствии, я замечала, как его спокойное выражение лица сменялось на серьезное, задумчивое и мрачное.

Он не знал что делать.

Мне нужно было это принять. Принять, что принцев нет, а если и есть, то не все трудности им под силу, даже если они очень сильно хотят нас спасти из лап злодея.

Грело душу то, что мы за эти несколько дней сблизились куда сильнее. Ригель поддерживал меня, понимал мое состояние, хотя я не показывала того, как дыра в моей груди вновь начинала разрастаться и кровоточить.

Да, я не хотела мириться со своей смертью. Я не узнала еще слишком многого и столько всего не попробовала. Я еще не распробовала вкус жизни в полной мере.

Наконец, мы на довольно-таки новеньком автобусе доехали до нужного нам города. А именно здесь нас и ждали первые испытания. Самое в них тяжелое — понять, в чем оно заключается.

Ректор академии считает что нам, двадцатилетним ребятам с хвостиком, очень нравится разгадывать сложные квесты, порой никак не связанные логикой. Или связанные, но какой-то извращенной.

Где мы во время выполнения задания будем жить, чем питаться и как существовать — никого не волновало. Взрослые же.

К счастью финансово мы были обеспечены. Что-то оставляем с прошлых испытаний, потому что они порой затягиваются на пару недель, а то и месяцев, да и просто иногда приезжаем же мы сюда. Родители тоже нам помогают тут, конечно, тоже. Так что пусть документы я забыла, земную карту я взяла. Как и Ригель, у него даже наличные разными валютами имелись на несколько вариантов развития нашего путешествия. Вот кто точно не пропадет, обезопасился, так обезопасился.

Но заселяться мы никуда пока не спешили, надеясь как-то сразу определить, что от нас требуется. Всегда что-то разное: кем-то претвориться, спасти кого-то, уладить какие-то острые вопросы, пойти волонтерами к стражам Земли и помогать зачищать участки. Иногда бывает и вовсе такое, что нужно налаживать какие-то стихийные неполадки, которые не видны людям, но хорошо ощутимы нам. И это самое тяжелое, ведь на то, чтобы использовать магию на Земле, нужно потратить уйму энергии. А ведь некоторые и вовсе не способны выдавить и искорки магии.

Мы шли вдоль парка пытаясь понять, где могут быть подсказки Проблема в том, что абсолютно везде. На любой урне этого города, под любым камнем. Да даже на небе!

Ой, а кстати? Небо…

— Тебе не кажется что это облако довольно странное?

{Астерия}

— Что? Какое облако? — Ригель в удивлении поначалу смотрит на меня, а не вверх. Потом переводит взгляд на мой палец, некультурно указывающий на то самое облако.

Закатываю глаза.

— Дурак смотрит на палец, а не на то, что он указывает.

Это заставляет парня отмереть, и он-таки переводит свой взгляд на посеревшее зимнее небо. Хорошо, что нам говорят сразу, где наше задание, чтобы мы могли одеться по погоде. Но вот когда ты выпрыгиваешь в пуховике, свитере, шапке и перчатках на Мальдивах это вообще не прикольно.

— Оно напоминает ботинок, — прищуривается Ригель, и я обреченно вздыхаю, начиная разочаровываться в его умственных способностях.

— Тяжелый случай… — хихикает Кайли, и тут даже Рик поддакивает.

— Мозги подмерзли, качок? — посмеивается рысь.

— А! Это же этот, как его. Как правильно фигурные коньки в единственном числе? — продолжает тормозить Ригель, который видимо все это время летал где-то в этих самых облаках.

— Конек фигурный, прозорливый ты мой. И да, дорогой, Ригель, ты все правильно увидел. Я так понимаю, мы на каток?

Естественно, мы могли ошибаться. Конечно, это могло быть просто облако, да и мы могли ведь за все время не заметить. Но мы посчитали, что случайности не случайны и решили зацепиться за эту деталь.