— Какая хранительница? Какой дар? Ты что несёшь, пятачина? — Я нервно забегала перед дубом.

— Я так и знал, знал, ты теперь меня так и оставишь! Моя предыдущая хозяйка была вредной и злой, и ты такая же! И сидеть мне в этом дупле до скончания века! Ох я несчастный, ох я голодный! — запричитал Хрюндель.

— Кто голодный? Ты голодный? Да если бы не ты, я бы уже дома была, картошечку жареную с грибочками ела и жизнью наслаждалась! А теперь что? Где я, кто я? — Я со всей злости пнула рюкзак.

— Я тебя насильно в дупло не тянул, ты сама в него запёрлась! — теперь уже завыл он.

Вдруг пятачок резко замолчал, повел носом, сглотнул и выдал: — У тебя пожрать ещё осталась?

— Ах ты ж, зараза такая! Да ты посмотри на себя, у тебя же морда в дупле не умещается! — Со злости я стала подпрыгивать, пытаясь кулаком заехать этому обжоре в пятак.

Так и не попав ни разу куда хотела, обессилено опустилась на землю.

— Сходила в лес за грибочками называется! И надо мне было в это дупло залезть! Лучше бы я шалашик построила! А всё этот Сашка! Чтоб ему мягко спалось!

Вспомнила про сигареты, достала и закурила.

На дереве опять заныли.

— Попала так попала! Да хватит уже выть, и без тебя тошно! Ну получишь ты у меня сейчас, зараза! «Пойди туда, не зная куда, принеси то, не знаю что».

— Ко мне! — зло выкрикнула и щёлкнула пальцами.

В ту же секунду что-то шлёпнулось позади меня. Зная, кто это, я резко развернулась с намерением наконец-то врезать по этой наглой роже и остолбенела.

— Боже мой, что за милота! — На меня смотрел беленький комочек с такой преданностью и любовью, что я мгновенно забыла о своих намерениях.

— Хрюндель, это ты? — я присела на траву и взяла маленькое чудо в руки, поднесла к лицу.

— Хозяйка! — тоненьким, проникновенным голоском сказало животное и потерлось о мою щёку. Я чуть не прослезилась. Мир вокруг заиграл ещё более насыщенными красками, птичьи голоса насвистывали прекрасную мелодию. Он обнял меня лапками, прижался своей милой мордочкой к моей груди и сказал противным голосом пятачины: — У ТЕБЯ ЕСТЬ ЧТО ПОЖРАТЬ?

Меня ещё ни разу с такой скоростью не опускали с небес на землю, с тяжестью в руках килограмм так на тридцать пять.

— А! А! А! — завопила я, что есть мочи. — Ну всё, тебе конец, пятак недорезанный! — На бегу подхватив рюкзак, помчалась по тропинке вслед за хрюнделем, толстая задница которого мелькнула за поворотом в лес.

Тропинка резко повернула влево. Моему взору предстала изумительная картина.

— Вау! — резко затормозив от восхищения увиденного, присела на траву.

— Дом моих снов!

Я выросла в детдоме, родителей я не помнила. С самого глубокого детства, с моими соседками по комнате, вошло в привычку по утрам рассказывать сны. Всем снились мамы, папы, бабушки, дедушки, родные, все те, к кому тянулась душа не только наяву, но и во сне. Мне же снился дом. Мой дом, утопающий в цветах на большой поляне в лесу, маленькая речка, своим журчанием успокаивающая израненное детское сердечко.

И я вдруг вспомнила! Покосилась на присевшего рядом Хрюнделя и увидела в его глазах тоску и надежду. Да, он тоже был в моих снах, только очень, очень давно, когда детское сердечко особо нуждалось в любви и поддержке. Защемило в груди, и слёзы полились по щекам.

— Иди сюда! — Хрюндель кинулся в мои объятья, и мы оба разрыдались в четыре ручья.

Моё счастье вырывалось наружу. Хотелось обнять и расцеловать этот волшебный мир, я подхватила Хрюнделя и закружила, смеясь.

— Всё, всё, хватит! «Пойдём хозяйство будешь принимать, госпожа ведьма», — сказал мой хранитель и задрыгал лапками.

— Что ты всё ведьма да ведьма, зови меня Светлана.

— Не положено, госпожа Светлана, следуй, пожалуйста, за мной, хозяйка. — Хрюндель слегка поклонился, сделал пригласительный жест лапкой, приосанился и зашагал по тропинке к дому, высоко задрав свой пятачок.

Подходя всё ближе к усадьбе, душа моя ликовала, теперь это всё моё, просто чудо какое-то! Мысли лихорадочно крутились в моей голове. Было множество вопросов, и хотелось на них побыстрее получить ответы.

— Хрюндель, скажи, а у меня соседи кто? А кто живет в лесу кроме нас? А еще есть ведьмы кроме меня? А мода тут какая? А сколько живут ведьмы? А феечки, феечки тут есть? А слуги у меня будут? Мне самой надо будет готовить или будет повар?

На последнем вопросе Хрюндель резко затормозил. Повернулся ко мне и громко сглотнул. Было видно, что в нём шла нешуточная борьба с самим собой. Это выражение глаз я видела много раз ранее. Глубоко вдохнув, он сказал: «Мы пришли. Госпожа».

Перед нами была дубовая резная дверь, по середине двери висело большое медное кольцо, красиво обвитое вьюном, замочной скважины не было.

— Возьмитесь за кольцо, госпожа, проговорите: «Новая хозяйка у двери стоит, велит дому её впустить».

Сделав всё, как сказал Хрюндель, и только проговорив слова, вьюн зашевелился и обвил мою руку, что-то слегка кольнуло в кисть, и всё вернулось как было. Дверь со скрипом медленно открылась. Хранитель довольно потёр свои лапки.