Пальцы тонут в светлых волосах, губы выпивают вдох за вдохом, стон за стоном, не давая разбиться о каменную реальность. Наоборот - разбивая её собой.

Смотри, небо.

Смотри, тьма.

Смотри, дождь за окном, который никогда не смоет его отражение в зеркале.

Вопреки всем законам, правилам и чьим-то решениям это происходит прямо сейчас. И мне совершенно плевать, что будет дальше. Не мне - нам.

Кожа вспыхивает огнем от каждого прикосновения, тело требует большего. И уже не смотришь, куда соскальзывает рубашка, а следом за ней и всё остальное.

Важнее всего сейчас гладкая и горячая кожа. Твёрдая поверхность стола. Вспышка молнии, осветившая рассыпавшиеся по темной столешнице, серебрящиеся ковылем волосы. Утонувшая во тьме глаз, в которых ещё неверие, желание, дерзость и то, отчего невозможно остаться человеком.

– Давай… - улыбается он так, что кажется, будто сердце разрезали напополам тем самым ножом, что лежит где-то под моими ногами.

Я провожу по стройным бедрам и голеням, помогая лодыжкам скреститься у меня на пояснице.

Остается только двинуться вперед - в безмолвный жар. Смотреть вниз - в бездонную тьму. Ощущать боль - от впившихся в плечи ногтей. И - разлетаться так же как зеркало, которое больше никогда не отразит наше прошлое.

Два дыхания сплетаются в одно. Кровь смешивается на губах.

– Да… - то ли моё, то ли его.

– Да-а-а… - то ли его, то ли моё.

Переплетённые пальцы, сжатые настолько, что могут хрустнуть кости. Немое обещание больше никогда не оказываться по разные стороны затянутого шелком зеркала.

Сбившееся дыхание. Шум усиливающегося ливня. Хриплые стоны. Сорванный крик, который прокатывается по всей комнате, разрывая тишину.

Перед зажмуренными глазами и правда гаснут все звезды, чтобы через секунду снова вспыхнуть, слепя до бесконечности.

Воздух разрывает лёгкие, горло перехвачено так, что не сказать ни слова. И даже пошевелиться не получается. Хотя, наверное, и не надо. Только чувствовать, что сердце стучит, ладонь снова пульсирует болью, но сейчас совсем не такой, как раньше. Губы саднит - кажется, поцелуи были слишком далеки от того, что называют нежностью. Но это неважно.

Я чувствую прикосновение к своим волосам.

Замираю, не в силах даже выдохнуть, а потом медленно поднимаю глаза.

Тьмы нет, снова зелено-голубая волна, от которой перехватывает дыхание. И как-то совершенно неважно, что за окном льёт дождь.

А ещё в этом взгляд читается что-то непривычное. Мягкое. Сломанное и вновь возрожденное, как волшебный феникс из пепла.

– Смотришь на меня, как будто хочешь сожрать, - тут же подсекает Дан трепетный момент.
– Кстати, о сожрать. У тебя что-то есть?

Я могу только моргнуть, подбирая слова. А потом плюнуть на это, уткнуться лбом в его влажное плечо и расхохотаться.

– Очень смешно, - ворчит Дан, но через несколько секунд сам прыскает от хохота.

Со временем всё же получается расцепиться, отправить его в душ и даже отрыть в шкафу халат. Хороший, махровый, коричневый с медово-желтой вышивкой на карманах. На день рождения презентовала соседская чета Кавунов. Он так и лежал новье новьем. Разгуливать в такой вещице надо либо где-то в гостинице, либо перед кем-то (кот не в счет).

Поэтому халат я тут же отдаю Дану. По размеру почти подходит.

Фроня, который всё это время сидел запертый в комнате, мгновенно показывает своё отношение к ситуации: оскорбленно фырчит и, подняв хвост, демонстративно отворачивается. Мол, хозяин совсем страх потерял, ведет себя как последний охальник, сначала проводит запрещенные ритуалы, а потом и вовсе предается плотским утехам.

Стоит только об этом подумать, как все мысли словно высыпаются из головы. А ведь точно. Сейчас было то, что… то, чего я не мог вообразить ещё несколько дней назад.

Мотаю головой. Так, об этом будем думать потом. Вот вопрос про еду и правда актуален. И вполне в духе Дана. Впрочем, после всего я сам голоден, как очень страшный и дикий зверь.

Только вот есть проблема. С приезда из Львова я питался подножным кормом, было не до готовки. Я её и так не особо жалую, а тут вообще не обращал внимания. Поэтому спасение - круглосуточные доставки. Конечно, это будет крайне вредно, есть в ночи вообще не очень полезно и нельзя, но… если очень хочется, то можно.