– Говорят, что женская дружба – смесь зависти, соперничества и злости, – печально улыбнулась Диана. – Выходит, у мужчин все то же самое.

– Намекаешь, что я ему завидую? – голос Влада упал до шепота, и Диана поежилась.

– Нет, мне просто жаль, что желание стать лучшим настолько тебя изменило. Раньше ты таким не был. – Она поднялась со скамьи и похлопала его по плечу. – Мне пора, была рада увидеться.

Этот разговор оставил неприятный осадок, но Диана все равно упрямо не хотела верить, что Влад так изменился. Память хранила светлые воспоминания о чудесном мальчугане из ее детства. Возможно, она многого не знает об их отношениях с Даней, и не стоит делать поспешных выводов, вставая на чью-то сторону.

– Сергеев, полностью заступай на тумбу! Хорошо… Рыжко, выше поднимай колено! Вот так, да, теперь пошли со скручиванием! – Даня командовал, внимательно следя за каждым мальчишкой в зале.

Это было его третье занятие в роли тренера, и он начал входить во вкус. Когда Борисыч представлял его пацанам, Нил сильно волновался и не знал, как его примут ребята, будут ли слушаться и выполнять все, что он им говорит. Он стоял перед ними как на экзамене и следил за их реакцией. Мальчишки зашевелились, пихая друг друга в бок и перешептываясь так громко, что Даня слышал каждое их слово:

– Слышь, пацаны, это же Нил Кравцов!

– Да ладно… тот самый?

– Да он это, говорю тебе!

– А ну тише! Забудьте Нила Кравцова, для вас он Даниил Сергеевич! – приструнил расшумевшихся учеников Борисыч, а Даня опустил голову, пряча довольную улыбку в воротник олимпийки. Значит, его в этой школе знают даже новички!

Мальчишки смотрели на него восторженными взглядами, и он гордо расправил плечи, радуясь, что не забыт и его имя до сих пор на слуху.

– Ты губу-то не раскатывай, – тихо сказал ему Борисыч. – Через месяц станешь для них Сергеичем. Хотя не знаю, какую они тебе кликуху придумают.

Тренер ухмыльнулся уголком губ, давая понять, что прекрасно знает, как его самого называют между собой ученики.

Пришлось составить план тренировок и обсудить его с Борисычем, который дал кое-какие рекомендации и заодно кратко рассказал про каждого ученика в отдельности.

– Обрати внимание на Сергеева. Способный парень, но ленивый, занимается не в полную силу, хотя может гораздо больше. Рыжко, наоборот, очень старается, но физически не так предрасположен к хоккею, поддержи его, чтобы парень не чувствовал себя брошенным и видел, что его старания замечают. Вот у этих двоих может быть большое будущее. Они мне напоминают тебя с Романовым. – При этих словах Даня нахмурился. – Остальные пока не поняли, для чего сюда пришли, их родители отдали, чтобы чем-нибудь занимались. Хоккеем они не болеют.

Пока Нилу разрешили заниматься с малышней ОФП в зале, а потом, если все пойдет нормально, приступить к тренировкам на льду, отработке броска и ведению шайбы. Даня выполнял все упражнения вместе с учениками, показывая им правильную технику, а после того, как передавал их второму тренеру, до седьмого пота работал сам. За такой большой перерыв тело все быстро забыло, и Борисыч был абсолютно прав, говоря, что гантели, которые Кравцов тягал дома, годны только на то, чтобы восхищать девчонок бицухами. Восстановление физической формы давалось непросто, давно не тренированные мышцы ныли, и каждое утро Даня просыпался с болью. Но все равно упрямо ехал в школу заниматься и учить подрастающее поколение.

Эти занятия стали для него спасением. Почти весь день он проводил в школе, переключаясь со своих невеселых мыслей. Он бросался в тренировки, как в омут, пытаясь задвинуть в самый дальний уголок своей души переживания из-за родителей. Психологи говорят, что, если игнорировать проблему, она все равно никуда не денется. Но так хотя бы наступало временное облегчение, а когда он виделся с Дианой, и вовсе казалось, что все хорошо. Удивительно, как быстро она стала неотъемлемой частью его жизни. Они переписывались каждую свободную минуту, созванивались по фейстайму, если не удавалось встретиться из-за занятости, и вскоре Даня уже просто не представлял свою жизнь без Дианы.

Он мучился угрызениями совести из-за того, что не рассказал все об отце маме или хотя бы не поговорил с отцом начистоту. Чувствовал себя негодяем и предателем, но не мог нанести такой сокрушительный удар матери, которая так его любила. Да и как бы это выглядело? «Привет, мам, кажется, отец тебе изменяет и хочет развестись, ты ничего об этом не слышала?» Полный кошмар. Даня решил дать отцу срок в две недели, и, если за это время он ничего не предпримет, тогда придется набраться смелости и поговорить с ним один на один как мужчина с мужчиной. Он не мог допустить, чтобы мама жила в постоянной лжи. Она этого не заслужила.

После очередной тренировки Даня принял душ, переоделся и поехал в универ. Он уже две недели не ходил на пары, и нужно было определяться. Кравцов долго думал, как лучше поступить, и в итоге решил отчислиться. Академ, как предлагала Диана, брать не имело смысла, потому что желания доучиваться на языковом факультете у него не было. Смысл тянуть кота за причинное место? Нил, как и мама, считал, что образование нужно, но только не это, и он решил на будущий год поступать в МГУСиТ [3] . Жаль, конечно, этих двух лет, но никогда не поздно менять свою жизнь, да и, пока Даня молод, он не хотел больше тратить время впустую.