— Такая «обида» мне нравится!

— Тебе нравится, а меня не радует! — проворчал я. — Расскажи хоть, что вы делали на острове…

Найта слегка порозовела, затем махнула рукой на свою стеснительность, стремительно разделась, забралась ко мне в бочку и, усевшись напротив, раскинула руки по ее краям:

— Сначала катались на скутерах! Скутер — это такая маленькая лодка, на которой сидишь верхом и держишься за небольшие ручки. Если крутить правую, то он срывается с места и несется по поверхности воды раз в пять быстрее любой лошади! Если левую — либо взлетает, либо опускается под воду! А еще на нем можно резко поворачивать, прыгать с волны на волну и крутить сальто…

Чем дольше я ее слушал, тем больше ужасался. И в какой-то момент не выдержал:

— Найта, но ведь ты не ребенок! Неужели ты не понимаешь, что на них можно запросто убиться?!

— Убиться не получится, даже если очень постараться! — уверенно ответила она. — Амси сказала, что какой-то там экстремальный режим отключен, а в обычном скутер сам сбрасывает скорость перед препятствиями или отворачивает от них. А слишком резкие маневры сглаживает! Кроме того, перед тем как разрешить нам кататься, Майра заставила всех пройти полную программу обучения катанию на этой штуке. И заставила надеть и ленты персональныхантигравов, и спасательныежилеты. То есть, такие тонюсенькие безрукавки, в которых невозможно утонуть даже в самый сильный шторм.

— Умница! — чуть-чуть успокоившись, буркнул я.

— Ты себе не представляешь, какая… — без тени улыбки подтвердила Дарующая. — Мелким не дает расшалиться, Тину заставляет тянуться за ними, а мне не позволяет сомневаться в себе. При этом все это у нее получается мягко, ненавязчиво и совсем не обидно.

— Она просто вас любит! — улыбнулся я.

Дарующая спрятала взгляд под густыми ресницами:

— Да, именно любит. Так же, как ты, Тина и все остальные. А у меня так пока не получается.

— Неправда! Я ведь тебя слышу целыми днями, не забыла?

— Она любит слепо, не задумываясь, просто потому что один раз приняла нас душой! — всхлипнула Дарующая и тихо заплакала. — А я все время сомневаюсь, ищу во всех вас какие-нибудь изъяны и до ужаса боюсь их найти…

Я промолчал, ибо чувствовал ее эмоции и понимал, что она пытается выговориться.

— Знаешь, я до смерти устала ждать неприятностей, видеть кошмары и чего-то бояться! Я хочу просыпаться с утра с улыбкой не на лице, а в душе, так, как это делает Майра! Хочу чувствовать себя неотъемлемой частью семьи и наслаждаться этим каждый миг своего существования!! Хочу просто жить, понимаешь?!

Я подался вперед и ласково провел ладонью по предплечью по-настоящему несчастной женщины:

— Знаешь, еще в начале лета Майра сомневалась в себе почти так же, как ты. Потом я озвучил ей мысль, на которую меня невольно натолкнула Тина, и она, приняв ее душой, стала такой, какой ты видишь и слышишь сейчас. Попробуй, может, и у тебя получится?

Найта посмотрела на меня с такой надеждой, что у меня екнуло сердце:

— Какую мысль?

— Есть наша семья и весь окружающий мир. Со стороны мы должны казаться единым целым, готовым ко всему на свете. А внутри семьи можем быть любыми — грустными или веселыми, уставшими или полными сил, переполненными горем утраты или жаждущими веселья. Ведь те, кто рядом с нами, знают, какие мы на самом деле. И любят по-настоящему. Поэтому примут нас любыми, развеселят, добавят сил, поддержат или разделят одну боль на шестерых…

Найте стало чуточку легче, поэтому я продолжил:

— Чуть позже, уже во время нашего пребывания на заимке, на эту мысль очень здорово легла другая, которую мне подарила Алька. Она в какой-то момент пришла к выводу, что уверенность в себе Майры и ее умение справляться со страхами существуют только до тех пор, пока есть я…

— Она права… — тихо подтвердила женщина.

— Да, права! — согласился я. — Только ты не дослушала. Подумав немножечко еще, Алька пришла к выводу, что это правильно. Ибо мы — семья. Поэтому каждый из нас должен опираться сразу на пять самых близких душ на свете. А теперь представь, что перед твоими сомнениями не одна ты, а мы все! Смогут они нас испугать?

Она отрицательно мотнула головой:

— Нет.

— Что касается поиска изъянов… Помнишь шутку Альки о том, что у меня одна женщина? В смысле, с одной душой и пятью телами?!

— Конечно! — слабо улыбнулась Дарующая.

— Какой смысл искать в этой душе какой-то изъян, если ее уверенность в себе — от Майры, ум и опыт — от Тины, бесстрашие — от Альки и так далее? Ведь эта Личность идеальна!

— Значит, есть наша семья и окружающий мир? — вкрадчиво переспросила Найта, а в ее Даре начало разгораться какое-то уж очень жгучее пламя. — И плевать на то, что творится за пределами одной общей души?!

Я утвердительно кивнул. И плеснул в нее непоколебимой уверенностью:

— Да.

В эмоциях женщины словно что-то взорвалось. А во взгляде появилась легкая сумасшедшинка:

— Боюсь, что с сегодняшнего дня твоей старшей жене придется успокаивать еще одну расшалившуюся девицу!

[1] Чумная крыса — прозвище Овьера ар Биера, начальника Разбойного приказа и родственника королевы Маниши.

[2] Псарня — народное название штаб-квартиры Разбойного приказа. Кстати, сотрудников последнего в народе уважительно называют волкодавами, а неуважительно — псами.