— Ты больше, чем просто красивое зрелище. — Я беру фотоаппарат, который она мне подарила, чтобы сделать еще один снимок. И произношу те же слова, что сказал ей в ночь нашей встречи. — Гораздо, мать его, больше.

Она улыбается, прижимаясь к моей щеке душераздирающе нежной рукой.

— Я знала, что с тобой так и будет.

Глава 35

Сиенна

Люк помогает мне вывезти мои вещи из общежития. Но атмосфера в комнате совершенно иная, чем тогда, когда он помогал мне переехать, когда от неловкости напрягался каждый мускул моего тела.

Сейчас напряжение иного рода. И оно связано с тем, что мы пытаемся удержаться от того, чтобы в последний раз не набросится друг на друга на этой кровати. Я бы с радостью воспользовалась тем, что комната в нашем распоряжении, если бы не нужно было уезжать отсюда через двадцать минут.

Всего несколько месяцев назад я была в ужасе от мысли о переезде в Даймонд, от мысли о воссоединении со своим отцом и знакомстве с моей новой семьей. Но теперь я не хочу даже представлять, что было бы, если бы моя жизнь пошла по какому-то другому пути.

— Я не знаю, как проживу два месяца без тебя. — Легкая улыбка остается приклеенной к лицу Люка, когда он обнимает меня за бедра. Мне нравится, как легко он сейчас улыбается. — Думаю, нам придется вернуться к переписке каждый день, как мы делали последние пять лет.

— Хороший план. Вопрос: Когда будешь писать, мне называть тебя Люк или Десятый? Десятый — более горячее имя, если честно.

— Называй меня любым именем, каким захочешь. При условии, что ты называешь меня своим.

Когда Люк наклоняется, чтобы поцеловать меня, мое сердце воспаряет. Прижавшись к его губам, я шепчу:

— Мой.

Его улыбка исчезает, а серые глаза становятся напряженными и наполняются такой любовью и обожанием, что у меня подкашиваются колени.

— А ты моя.

Он срывает с себя футболку и поднимает меня на руки, усаживая на край кровати, и нам обоим становится наплевать на то, сколько времени осталось, потому что у нас есть вся оставшаяся жизнь впряди. Он раздвигает мои ноги, отодвигая трусики в сторону, прежде чем со стоном погрузиться в меня.

— Моя.

Каждым толчком он повторяет это слово с чувственным рычанием, стоном и мольбой.

Моя.

Моя.

Моя.

Пока я не кончаю, а сердце не воспарит к небесам.

— Ты такая чертовски красивая, когда кончаешь, милая.

Когда мы, переводя дыхание, лежим в объятиях друг друга, он заправляет мои волосы за ухо. А я провожу пальцем по его обнаженной груди, снова и снова выводя слово "мой". — Я столько раз представляла себе встречу с Десятым. Но никогда не могла себе представить, что все будет именно так.

Люк напрягается подо мной.

— Мне жаль.

— Не стоит. Я рада, что все так сложилось. Я рада, что наконец-то встретила тебя.

Его рука сжимается вокруг меня крепче.

— Я тоже рад, что наконец встретил тебя. Ты — лучшее, что когда-либо случалось со мной.

— Хотя я о многом хотела спросить Десятого, когда мы наконец встретимся. — Я приподнимаюсь на локте. — Ты действительно смотрел ”Парк Юрского периода" одиннадцать раз?

Он ухмыляется.

— В двенадцатый раз я собираюсь заставить тебя посмотреть его вместе со мной. У твоего любимого мороженого действительно такой отвратительный малиновый вкус?

Я игриво шлепаю его по плечу.

— Ты имеешь в виду восхитительный.

Мы замолкаем, блаженно улыбаясь друг другу. Мое сердце так переполнено.

— Я действительно рада, что под маской оказался ты. Я надеялась на это с того момента, как встретила тебя в том отеле.

— Тогда я тоже все понял.

— Что понял?

Его большой палец гладит меня по щеке.

— Что ты моя.

Не могу поверить, что мне так повезло. Что мужчиной под маской оказался Люк Валентайн.

Эпилог

Люк

Мы возвращаемся на лед в кампусе перед официальным началом осеннего семестра. Но сегодня я не могу сосредоточиться на тренировке.

Сиенна будет здесь через несколько часов. Она останется со мной и мамой до начала семестра. При условии, что мы не будем “прелюбодействовать” в ее доме.