— А что тебя возбуждает?

Она пожимает плечами.

— Мужчины в масках, преследующие меня в темноте. Игра с ножом. Сомнофилия. Немного боли с последующим большим удовольствием.

Я фыркаю.

— То есть — невменяемые психопаты.

К сожалению, для Джульет, Трея Ламонта выгнали из кампуса в прошлом семестре. Она упустила мужчину своей мечты.

Однако мы знаем, что это ненадолго. Отец Трея — глава спортивного комитета. Папины деньги и влияние помогут ему вернуться в кампус и в команду “Дьяволы”. Это лишь вопрос времени.

— Я возвращаюсь к своему столику. Притворись, что пялишься на мою задницу, пока я ухожу.

— Почему ты мне помогаешь?

— Это не для тебя, — просто говорит она. — Это для нее. Сиенна — лучшая подруга, которая у меня когда-либо была. Она через многое прошла и заслуживает того, чтобы быть счастливой.

Я больше не могу оторвать глаз от Сиенны. Ее щеки розовеют, когда она листает страницы своего учебника. Неопровержимое доказательство ее ревности.

— Почему она на самом деле здесь? От чего она убегает?

Джульет напрягается.

— Она скажет тебе, когда будет готова. — Она спрыгивает со стола, и ее голубые глаза смягчаются от беспокойства за подругу. — Просто присмотри за ней, ладно? Защити ее.

— Защищу. От чего угодно.

Глава 17

Сиенна

«Сигма Чи» знает, как напоить девушку. Дайте мне фруктового сока с водкой, которую я не почувствую, и я буду самой счастливой девушкой в студенческом братстве.

В тускло освещённой гостиной, заполненной потными телами, мы с Джульет и Вайолет единственные, кто танцует. По крайней мере, так, чтобы не тереться ни об кого.

На мне новое черное платье, которое купил мне Люк. На моей кровати он оставил коробку с запиской сверху. Надень его на вечеринку “Сигма Чи”.

Купить мне новое платье было меньшим, что он мог сделать после того, как испортил предыдущее, но я все равно улыбалась как идиотка, когда достала его из коробки.

Джульет заливается смехом над моими возмутительными танцевальными движениями, сгибаясь в талии.

— Ты ооочень пьяна! — невнятно произносит она.

Вайолет усмехается.

— Вы обе такие.

— А ты нет? — Я икаю.

— Уэсу нравится трахать меня, только когда я трезвая. — Даже сквозь его маску она может сказать, что он наблюдает за ней с другого конца комнаты. Она машет ему пальцами, и он кивает ей подбородком.

— Я так завидую, что сегодня вечером ты трахаешься с мужчиной в маске! — Я перекрикиваю музыку.

— Ты тоже можешь. — Вайолет ухмыляется, и я паникую, что она имеет в виду Люка, пока она не указывает на толпу. — У тебя много вариантов.

Сегодня вечером все “Дьяволы” здесь, и все они в масках. В масках Призраков, Карателей, Джейсонов. В масках-черепах, масках Судной ночи, Противогазах. Все “Дьяволы” в сборе, кроме одного. Люк не явился.

Во всяком случае, я почти уверена. Я начинаю не различать их, и не уверена, из-за масок ли это или из-за алкоголя. Кто бы мог подумать, что в хоккейных командах колледжей играют двадцать пять человек.

Джульет указывает на парня с лёгкой щетиной, сидящего на диване.

— Я собираюсь переспать с этим парнем. Пока, сучки. — Не говоря больше ни слова, она, спотыкаясь, уходит. Я удивлена, что она не ждет появления Люка.

Мне нельзя ревновать, ведь я поощряла их отношения. Я просто не думала, что они так быстро примут мое предложение. Да еще и прямо у меня на глазах.

В гребаной библиотеке, ради бога. Неужели больше нет священных мест?

Вид моей лучшей подруги, флиртующей с Люком, подтвердил мой самый большой страх — я не хочу, чтобы он был с кем-то еще. Я хочу, чтобы он был моим.

Вайолет разражается приступом смеха, когда Джульет забирается парню на колени, и его глаза расширяются. Но когда Джульет целует его, он не протестует и кладет руки ей на бедра.

Уэс появляется позади Вайолет, обнимая ее за талию. Она кружится в его объятиях, обвивая руками его шею. Обо мне забыли, и я не могу винить никого из них. Я определенно предпочла бы прямо сейчас развлекаться с горячим парнем в маске, чем танцевать среди кучки потных незнакомцев.

Теперь, когда я танцую одна, я допиваю остатки своего напитка. Не могу вспомнить, когда в последний раз была так пьяна. У меня начинает кружиться голова, но ногам все еще удается удерживать меня в вертикальном положении.