Глядя Грониделу в глаза, Сапфир коснулась его нижней губы. Нежно обволакивая, она утащила ее в рот. Принц слишком быстро поплыл и прилип к принцессе, целуя в ответ.

Укус. Удар в пах.

Так больно ему было в детстве, когда он поскользнулся и здорово приложился причинным местом о бревно на тренировочной площадке. Из глаз посыпались искры, во рту почувствовался привкус крови.

Сапфир на шаг отошла и сложила руки на груди. Она терпеливо ждала, когда Гронидел разогнется и возьмет себя в руки.

– Кто бить коленом научил? – едва ли не простонал он.

– Вихен. Он сказал, что у меня талант!

– Он это всем говорит, – буркнул Гронидел. – А духи ты где достала?

– Духи? – переспросила Сапфир.

– Не важно, – отмахнулся принц и разогнулся.

– Шершень, заявляю прямо и без обиняков: оставь меня в покое или я в ночи прокрадусь к тебе в спальню и заживо поджарю.

– Выйди за меня замуж, и сможешь каждую ночь заходить ко мне в спальню не таясь! – взмолился он и схватил ее за руки.

Принцесса ощутила подвох кожей. Она медленно обернулась и увидела Ордериона, стоящего на другой стороне портала, открывшегося в кабинет Гронидела.

– Кажется, я не вовремя, – чересчур спокойно произнес король-консорт и руководитель ордена повелителей силы маны в одном лице.

– Ваше величество. – Гронидел поклонился, продолжая удерживать руки Сапфир в своих.

Тяжелый взгляд Ордериона переместился на пурпурное лицо принцессы.

– Не позорь корону Турема своим поведением. Уладь все за день, иначе быть беде.

Портал закрылся, и Ордерион исчез.

Сапфир медленно повернулась к Грониделу.

– Ты что натворил? – взвилась она и выдернула пальцы из его ладоней. – Что за сплетни ты обо мне пустил?

– Гнусные. – Гронидел развернулся, обогнул стол и плюхнулся на стул. – Самые ужасные и порочные, которые только смог придумать. Ты слышала Ордериона. У тебя есть день, чтобы все уладить. А иначе, – Шершень задумчиво потер подбородок, – семья отречется от тебя и изгонит из Турема. Без приданого, средств к существованию и с даром убивать – как долго ты протянешь на территории Ошони или Инайи?

– А может, я в Зальтию отправлюсь, – сквозь зубы прошипела Сапфир.

– В Зальтии тебя точно не захотят видеть. Порочить имя зальтийского принца никому нельзя, особенно падшей деве.

– То есть меня изгонят, назовут падшей, а ты так и останешься принцем и руководителем школы?

Гронидел жалостливо поджал губы и развел руками:

– Но я же мужчина, а эпоха эмансипации на земли Великого континента пока не пришла.

Сапфир исподлобья глядела на него и молчала. Гронидел заерзал, виновато опуская глаза.

– Эмансипация – это…

– Зубы мне не заговаривай, – перебила его принцесса. – С тебя пятьдесят тысяч седоулов приданого, мое полное содержание и обещанное вдовство через год. Никаких приставаний! – Она подняла руку и указала на него пальцем. – Только попробуй на меня залезть – оглянуться не успеешь, как останешься без причиндалов. Ты все понял?

– Конечно, милая! – Гронидел хотел улыбнуться, но губа отекла и сильно болела. – Твои желания для меня – закон!

– Полебези еще немного – и сделке конец, – предупредила Сапфир.

– Тогда нам пора. – Гронидел встал, подхватил принцессу под локоток и повел к двери.

– Куда ты меня тащишь? – не поняла она.

– В твою комнату. Найдем тебе платье покрасивее и поедем в храм к волхву! Поженимся, пока ты не передумала, огненная моя.

– Сейчас договоришься, – захрипела Сапфир, но сопротивляться не стала.

Конечно то была авантюра. Но что теряла Сапфир? Без брачного амулета на руке чести и достоинства она бы лишилась. И Дхар бы с ними, но лишиться в придачу и приданого принцесса не собиралась. Кроме того, у нее появится возможность выбраться из замка Света и повидать мир, ведь после свадьбы Гронидел в сопровождении супруги обязан будет навестить брата-короля.

У Сапфир от предвкушения зачесались ладони. Она никогда не выезжала за пределы Турема! Да и все ее знания о Зальтии ограничивались сухими сведениями из книг и рассказами фрейлин и гувернанток.

Сидя в карете и мерно покачиваясь на каждом из ухабов дороги, Сапфир поднесла запястье к носу. Пахло дымом, стелющимся в тумане вечера, деревом, нагретым солнцем, и терпкой настойкой от кашля, которую делали из цветов, растущих в оранжерее их замка. Эти зальтийские духи ей подарила Сурими как раз перед тем, как Рубин вышла замуж за Атана. Склянка из темного стекла и тяжелый аромат – все, что осталось у принцессы на память от этой женщины.