— Да, — говорит Томмазо, его усы скривились из-за ухмылки. — Поло тоже помог.

Мой взгляд перемещается на обычное кресло Поло. Оно пустое. — Где он?

— У него было срочное поручение в городе, — говорит Томмазо.

Мы вгрызаемся в еду, и в конце трапезы Томмазо достает свежеиспеченный пирог с клубникой и черникой, увенчанный свечой. Они настаивают на том, чтобы спеть мне с днем рождения на итальянском языке, их восторженное исполнение заставляет меня смеяться, а затем Томмазо раздает всем по кусочку пирога.

Мой мобильник звонит, когда я почти доела десерт, и имя моего брата выскакивает на идентификаторе вызывающего абонента. Я извиняюсь и отвечаю на звонок из библиотеки.

Я улыбаюсь еще до того, как беру трубку. — Привет.

— С днем рождения, Мари. Вэл тоже здесь.

— С днем рождения! — раздается голос моей невестки. — Мы скучаем по тебе. Мне грустно, что ты собираешься праздновать без нас. Ты празднуешь, да?

Я смеюсь. — Да. Я только что позавтракала в честь дня рождения с Томмазо и Аллегрой. Они работают здесь. Томмазо приготовил мне красивый ягодный пирог. — Не говорю уже о цветах от Джорджио, хотя их великолепный аромат уже разнесся по всему дому. Не знаю, как объяснить этот большой жест, не вызвав подозрений у Вэл или моего брата.

— Это прекрасно, — говорит Вэл. — Ты что-нибудь делаешь сегодня вечером?

— Я так не думаю.

— Джорджио не пригласит тебя на ужин?

— Сомневаюсь, что найдется ресторан, отвечающий его высоким стандартам безопасности. Разве ты не знаешь? Мне запрещено покидать территорию.

— Хорошо, — говорит Дем. — Лучше не рисковать.

— Это то, что Джорджио постоянно говорит.

— Ух ты. Мари, должно быть, тебе безумно скучно, — комментирует Вэл.

— Я в порядке, на самом деле. Здесь есть чем заняться.

— Есть? Чем?

— Ну, я занималась садоводством, а Джорджио учил меня самообороне.

— Ах, да, он упоминал об этом, — говорит мой брат. — Как проходят ваши занятия?

— Я… — я прочищаю горло. — Ну, мне очень понравилось учиться у него.

— Это круто, — говорит Вэл. — Повезло тебе! Тебе придется показать мне, чему ты научилась, когда мы снова будем вместе.

Присаживаясь на край кресла, я прижимаю телефон ближе к уху. — А когда это будет?

Я даже не знаю, какой ответ я хочу услышать. Конечно, я хочу, чтобы Дем закончил делать все, что ему нужно, чтобы он больше не был в опасности, но эгоистично я не хочу уходить отсюда в ближайшее время.

Я узнаю вздох моего брата на другом конце провода. — Трудно сказать, Мари. Но все заинтересованы в том, чтобы завершить это как можно скорее.

— Мы говорим о днях или неделях? Или дольше?

— Недели. И вообще, пока ты у меня есть, я хотел поднять…

Вэл перебивает его: — Не сейчас, Дем. Пусть Мари расслабится в свой день рождения.

Мои брови дергаются друг к другу. — Что это такое?

— А, Вэл права. Нет ничего, что могло бы подождать, — говорит Дем. — Что ж, наслаждайся…

Я все еще должна спросить его о Джорджио. — Подожди. Ты знаешь, где Джорджио? Он пропал вчера и до сих пор не вернулся. Обычно он не оставляет меня здесь одну надолго, поэтому мне просто интересно, в порядке ли он.

— Да, мы говорили только сегодня утром. Он в порядке.

Какое-то напряжение покидает мои плечи. — О, хорошо.

— Мы скоро поговорим, хорошо? — говорит Дем.

— Хорошо. Люблю тебя. Пока.

Я проторчала весь день, занимаясь чтением, но в основном слежу за часами, поскольку часы тикают, а вечер все ближе и ближе. Желание увидеть Джорджо превращается в потребность.

София приходит ко мне несколько раз в течение дня. Когда я слышу, как она стучит по деревянному полу, я отрываю кусок ветчины от недоеденного бутерброда, который съела на обед, и предлагаю ей. Она подходит ближе, ее нос работает сверхурочно, как будто она не может поверить в свою удачу.

— У меня день рождения, девочка. Ты получишь угощение на день рождения.

Она фыркает и проглатывает все сразу. Я хихикаю. Судя по этому шагу, можно подумать, что она голодает, но я вижу большую миску собачьего корма, которую Томмазо подает ей два раза в день.

Она позволяет мне немного погладить ее по лбу, прежде чем снова встать на ноги и выбежать из комнаты.

Солнце превратилось в яркую полоску на горизонте. Я смотрю на закат и выхожу из библиотеки.

Ужин значительно менее радостный, чем завтрак, несмотря на то что все цветы все еще выглядят красиво. Томмазо и Аллегра садятся, а Поло нет.

Как и Джорджио.

Я знаю, что он, вероятно, делает что-то важное, но сегодня его отсутствие пробудило во мне эгоизм. Я хочу увидеть его.