— Тами.

— Герман. Ты сел на место, которое занято.

Черт, звучит как-то неоднозначно.

— Я просто решил поприветствовать тебя и твоего ухажера.

— Именно поэтому выбрал момент, когда Владимир отошел.

Складывает руки под грудью, закатывает глаза.

Улыбаюсь. Мне просто хорошо.

Возвращается ее костоправ.

— Тамила, у меня срочный вызов. Представляешь, двухлетка вывалился из манежа. Подозрение на перелом. Прости, мне надо срочно отъехать.

Только сейчас он отлипает от своего телефона и поднимает взгляд на нас с Тамилой.

— О, Герман.

Поднимаюсь, пожимаю руку.

— Владимир, привет.

Мы знакомы, да. Все-таки, как-никак, все тут взрослые, адекватные и вроде бы без претензий друг к другу. Он переводит виноватый взгляд на Тами.

— Прости меня, дорогая, я не смогу тебя отвезти домой, но, если хочешь, вызову тебе такси.

— Не стоит, — кладу руку ему на плечо. — Я сам отвезу Тамилу домой.

— Превосходно! — радуется искренне, снова жмет мне руку, целует мою бывшую. — Не скучай!

— Можешь не переживать, Тами не будет скучать, — играю бровями, в то время как Владимир ничего не видит дальше экрана своего телефона.

Тамила

Четырнадцать лет назад

Телефон показывает час ночи, а Геры до сих пор нет.

Захожу в соцсети и просматриваю страницы его друзей. Сегодня вечеринка у университетского друга Германа, он отправился туда. Меня тоже звали, конечно же. Но у меня шестой месяц беременности. Не очень легкой, надо сказать, беременности.

Два раза я успела полежать на сохранении.

Токсикоз был ужасный. Я потеряла пять килограммов. Должна была набирать, а в итоге потеряла. Так бывает, когда не можешь ничего есть, кроме воды и яблок.

Так что какие вечеринки, если я ходить боюсь?

Вечно тянет спать, а еще хочется объятий. Хочется, чтобы прижали к себе и пожалели. Но у Германа другие планы.

Прохожусь по соцсетям друзей. Тусовка в разгаре. Ревностно выискиваю Германа и даже нахожу его физиономию на многочисленных фото и видео.

Веселится, танцует. Вокруг него девчонки, но он сохраняется дистанцию, не обнимает никого, не смотрит на них. Просто отрывается.

Надрывно вздыхаю, набираю его номер.

— Детка, я еду домой! — слышу крик сквозь музыку.

Прерываю звонок.

Едет он, да. Конечно…

Отправляюсь спать, но сон не идет. Гормоны шалят, я тихонько плачу.

Герман приезжает ближе к пяти утра. В некондиции, шатается. На губах блаженная улыбка.

Встречаю его в коридоре, кутаясь в плед.

— О-о-о, детка, ты почему не спишь? А я что-то с парнями засиделся.

Я не знаю, что сказать. У меня просто нет слов.

Ухожу в спальню, снова ложусь. Герман идет в ванную, принимает душ. Что-то падает, он громко матерится, а потом выходит из ванной и просто безжизненным телом падает рядом со мной, вырубается.

А я лежу в той же позе, обхватив живот руками, и мутным от слез взглядом смотрю на всполохи рассвета.

— Ну и к чему все это было? — складываю руки на груди.

Герман рядом, ведет машину. Я не стала сопротивляться. Вызвался отвезти меня — что ж, пусть везет.

— Ты о чем? — спрашивает как ни в чем не бывало.

— Вот это твое: «Тами не будет скучать»? — передразниваю его.

— И что же такого я сказал? — выгибает бровь.

Поворачиваюсь на сиденье, смотрю в упор на Германа. Мы как раз останавливаемся на светофоре.

— Титов, я не пойму, в какие игры ты играешь?

— Титова, какие игры, о чем ты? — поднимает брови и смотрит на меня пристально.

Его-моя фамилия, произнесенная этим тоном, что-то задевает внутри. Я не стала возвращать свою девичью фамилию. Из-за дочери. Не хотела, чтобы у нас она была разная, а скандалить по поводу того, чтобы сменить фамилию дочери на мою девичью, желания не было. Ни к чему эти разборки.

У нас с Титовым нормальные, здоровые отношения двух разведенных людей.