В свете луны всеми четырьмя лапами и шестнадцатью когтями огромная лиса держалась за наст горной вершины. Ветер мириадами ледяных коготков драл густой рыжий мех, порой прорываясь до кожи, рвался лезвиями под сжатые веки, впивался иглами в мокрый чёрный нос. Но Ленке было весело.

Припав на живот, она искала скопившуюся в горах магию. Суровая и смертельная эта округа была полна мифов и легенд, порой не ясных — просто суеверий проходивших мимо альпинистов, порой древних, что никто не помнил ни истоков, ни сути. Горы эти тянули людей, тянули из них силы, а порой и жизнь, и всё это оставалось здесь, подпитывало силу этих мест.

Из меха, словно не замечая ураганного шквала, лезли еле видимые в лунном свет чёрные дымные нити, начали закручиваться вокруг лисы непроглядным вихрем. Чернота ширилась, уплотнялась, скрывая и луну, и горы, нити становились всё толще, уже напоминая верёвки, всё явственнее виднелись чёрные сферы в начале этих верёвок. А вскоре стали различимы их кошачьи уши, открытые пасти и светящиеся голубым глаза.

Растущий чёрный вихрь оттеснил беспрерывный ураган прочь от Ленки, она уже не прижималась к снегу, да тот и растопился исходящим от неё жаром. Она свободно стояла на четырёх лапах, раскрыв пламенеющие глаза, выпустив все хвосты. Будучи единственным источником света в центре чёрного вихря.

И тут беззвучно распался круговорот — всё коты ринулись по расходящейся спирали прочь, к тем местам, где копилась и ждала их магия.

Средь сияющих под луной вершин под звёздным небом недвижно стояла огромная девятихвостая лиса с пламенеющими глазами, и разбивался ураган невидимой преградой. Ленка прислушивалась к округе — порталы во Второй Мир только упали в места силы чёрными зёрнами. Но она уже чувствовала, что магии вокруг становится меньше.

Ленка укусила пространство и оказалась в ночи Второго Мира, на точно такой же вершине, где также невидимой преградой разбивался ветер. Здесь она чуяла как прибывает магия, как заполняет эти заснеженные горы.

Здесь будут жить драконы. Отчего-то подумалось ей.

Она вырастила оперённые крылья и убрала преграду — ветер врезал ей по морде, схватил за крылья и сбросил в пропасть.

Кувыркаясь и плюясь пламенем, Ленка падала и хохотала.

Пушечным ядром она врезалась в заснеженный ледник, разбросав лёд и снег. Целёхонькая как ни в чём не бывало, он выбралась из белой воронки, отряхнулась и погрозила ветру лапой:

— Я тебя оседлаю, зараза! — заорала она и ринулась ввысь. — Драконы это могут, и я сумею! Без магии!

Потом уже, хвастаясь этим перед Огоньком, она узнает, что в такой ветер драконы не летают. Впрочем, она лиса, а не дракон.

* * *

Большая часть магии с Земли ушла за одну ночь. Хотя маги и оборотни сохранили способности, но их самих стало меньше, новые маги теперь не появляются, да и оставшиеся порой куда-то пропадают надолго.

Опустела комната в общаге, где, говорят, прежде жил страшный дух злобной лисы, который всем помогал. Хотя, зачем нам злобный дух, если помочь могут и маги? Некоторые. Говорят, что по крайней мере Евгения Петровна с зеленоглазой дочкой не отказывают в помощи.

В тёмных углах домов, или под кроватями порой можно услышать тихий шорох, а если положить туда что-нибудь вкусное на тарелочке, то через некоторое время послышится мурчание. Но если быстро посветить туда, то ничего не будет, даже тарелочки. Но, как только снова станет темно, тарелочка вернётся тщательно вылизанной. Говорят, что эти штуки вытягивают из домов барабашек и прочие шкодливые мелочи вроде тараканов.

Ещё на улицах можно встретить Анубиса в пиджаке. Он не против сфотографироваться или дать автограф. Но его побаиваются — хмурую морду Анубиса можно увидеть там, где кто-нибудь помер. Впрочем, после ухода магии стали появляться призраки, и вот они в один голос твердят, что Анубис вообще нормальный мужик, живёт в летающей пирамиде, но не зазнаётся, как другие боги.