– Прости. Ты ещё долго? А то хотел почистить зубы, принять по-быстрому душ и лечь в постель.

– Нет, Саш, уже почти закончила. Сейчас вытрусь и выйду. Самое большое - две минуты.

– Хорошо, я подожду.

Наш диалог был настолько обычным, домашним, как будто разговаривали два супруга, прожившие вместе целую жизнь. И всё бы ничего, но где-то на небесах звякнул колокольчик, возвращая нас обоих в реальность. Я замер, осознавая в полной мере кого и в каком виде вижу. И Оля застыла как статуя именно в тот момент, когда вытирала свои распущенные волосы.Казалось, наступила бесконечная пауза и время остановилось. Я не отводил глаз от обнажённого тела девушки, а она, казалось, просто боялась пошевелиться. Вот бывает же такое в жизни. К счастью, как у взрослого человека, инстинкт самосохранения, а это было именно то чувство, заставил меня почти беззвучно покинуть ванную комнату и пройти на кухню. Сел за стол, глянул, а ручки-то дрожат… Понимал, сделай сейчас шаг вперёд и всё в жизни могло бы кардинально поменяться, но чувство сдержанности и даже самосохранения, что надо держать себя в руках всеми силами, просто необходимо…. Наверное задумался, погрузился в размышления, но очнулся, почувствовав на своих плечах руки.

– Прости, Саш. Я не специально. У меня кран в ванной сломался, а починить смогут только завтра. Вот и подумала, что ты не обидишься, если я у тебя….

Девушка начала говорить нормальным голосом, а закончила уже шепотом.

– Спасибо тебе, что…

– Ты очень красивая, Оля. И фигура у тебя... Так бы и смотрел, не отрывая глаз.

– Как в музее? – тихо хмыкнула Ольга.

– Ага. Точное сравнение. Знаешь, не покривлю душой, если скажу, что твоя фигура идеальная. Нет, всё, а то сейчас наговорю лишнего.

– Почему лишнего, Саша? Любой женщине приятно слышать, когда ей восхищаются. Конечно, не сравнивают с холодным мрамором в музее, но это лучше, чем вообще не обращают внимание.

Ольга что-то говорила и говорила, а у меня, когда поднялся, закружилась голова и последнее, что помню, как чудом не свалился на пол, а ухватившись за край стола, на последних крохах сознания всё же плюхнулся на стул…

– - -

– Саша. Сашенька… - до меня доносился голос откуда-то издалека. Кто звал, не понимал, но что зовут именно меня, осознавал. С трудом открыл глаза. Лежал в кровати, а рядом со мной - испуганная и всклокоченная Ольга. – Саша, ну очнись же ты.

– Уже очнулся, Оля. Я свалился без сознания?

– Ты снова меня перепугал до смерти. Улыбнулся, а потом побледнел и осел. Хорошо, успела тебя подхватить, а то голову бы об стол разбил. Что с тобой творится, Саш? Ведь это не нормально вот так выключаться на полуслове. Хорошо, я была рядом, а если бы ты упал в ванной? Может вызову врача? У меня есть знакомый, с детства меня ведёт. Профессор, знающий человек.

– Он психиатр?

– Он хирург, но в психиатрии разбирается. К тому же… вообщем, опытный врач.

– Ты о том человеке, который меня в сознание приводил после твоих экспериментов?

– Каких экспериментов? Не надо всё валить на меня. Ты сам попросил, что бы я попыталась…

– Оля, остановись, – взял девичью руку, что лежала у меня на лбу и поднёс к губам. Прижал и нежно поцеловал. – Спасибо тебе, что выручила. Только мой обморок не на пустом месте образовался.

– В смысле? – Что поделать, не только я, но и девушка привыкла к моим выходкам. И сейчас явно готовилась к очередному моему гадостному высказыванию.

– В прямом. Как увидел тебя, аки Венеру, так что и смог, то доползти до кухни. И хорошо, что полз в правильном направлении, а если бы в сторону спальни, то страшно подумать, чем всё бы могло закончиться.

Нет, я видел, что Олю всю колотила от смеха, но на лице ничего не дрогнуло.

– Александр Николаевич. Если бы Вы ползли в сторону спальни, мне Вашу тушку было ближе тащить, нежели с кухни. Поднять Вас на руки сил нет, пришлось на покрывало сгружать, тащить, а уж здесь кое-как с Божьей помощью и матерного слова, раздела и уложила.

– Даже раздела? Хотя чего спрашивать, когда до сих пор ощущаю на коже прикосновения женских рук. Спасибо, голубушка, что не воспользовались слабостью моей и…

– Саша, остановись, прошу. – Ольга покраснела, села, даже ноги с кровати опустила. – Ты нарываешься.

– Ты права, - я внезапно понял, что пора заканчивать дурачиться, а то разговор свернул не туда. – Прости, Оля. Занесло не в ту сторону. Чуть не стал говорить непристойности. Это побочный эффект слабости. Хочется, что бы меня пожалели, приласкали. Забылся, прости.

– Знаешь, а сегодня за твоей непробиваемой маской пофигиста я впервые увидела живого человека. Того самого, который прикрываясь шутками на грани фола, пытается скрыть своё одиночество.

– Тебе показалось, милая.

– Приятно, конечно, что ты меня так назвал, но давай использовать имя, а то привыкнешь так называть, и ляпнешь, не подумав, где не надо.

– Согласен, Оля. Ты умная девушка и я безмерно благодарен, что хоть один из нас никогда не теряет голову.

На меня посмотрели ТАК, что, казалось, я должен был одновременно сгореть, утонуть, провалиться под землю и вообще взорваться на миллион маленьких кусков. Ну да, сволочь я такая, что всё перевернул с ног на голову, но пусть у Ольги в памяти останется, что не я, она вовремя остановились. Это и для самооценки полезно, да и потом будет вспоминать с юмором, а не с сожалением.